Но ни одна из земных фирм не согласилась на разработку и постройку такой машины, поскольку речь шла о единичных экземплярах, иными словами — о производстве, убыточном по определению. Заинтересованные государства — спонсоры «Освоения» — начали переговоры о создании совместной транснациональной компании, которая взяла бы на себя решение транспортных проблем соседней планеты; проекта этого никто не отклонял, но переговоры шли ни шатко ни валко, поскольку денег на это у правительств не было, а частные инвесторы предпочитали вкладывать средства в куда более прибыльные проекты.
Так что и по сей день марсбайк — тот же велосипед, по сути дела, только с повышенной проходимостью — оставался единственным транспортом, которым можно было пользоваться без особых сомнений, хотя ограниченность его возможностей была ясна всем заранее.
Однако даже при его малой скорости механизм этот в конце концов добирался до конца пути; так что к вечеру три ареита достигли наконец первой цели своей операции, иными словами — территории, обозначенной на картах как «Карст» — тот участок поверхности, где и находились входы в страну пещер, в самой глубокой части которых обитали ухитрившиеся выжить потомки древней цивилизации Марса — Нижний Народ.
Их ожидали: охрана входа была предупреждена по связи. И едва трое успели спешиться и — просто так, на всякий случай — запереть педальный механизм (опыт подсказывал, что дуреющие от скуки сторожа не прочь бывали прокатиться по окрестностям, пока владельцы находились в пещерах), как из-под входной арки, которую создала сама природа, люди лишь немного подправили для большего удобства, показались охранители, тоже втроём: правила предписывали встречать прибывающих равными силами — хотя до сих пор никаких осложнений посетители охране не доставляли. Навстречу Джокерам вышли поэтому начальник смены и два стража. Они были вооружены, как и полагалось, но оружие к бою не изготовили: все шестеро встретившихся знали друг друга давно и хорошо. Поздоровались. Перекинулись несколькими словами — о здоровье, о погоде, о последних новостях — местных и с Земли. И, не откладывая, перешли к делу.
— Мерс, — обратился Усяго к начальнику смены. — Сориентируй нас: кто и когда навещал вас последними?
— Штатная экскурсия — восемь землян и наш пещерник.
Пещерниками на местном жаргоне называли гидов, без которых никакая экскурсия не могла бы состояться.
— У вас должен был остаться список участников.
— Так и знал, что он тебе потребуется. На, держи.
— Дай-ка сюда, — сказал Тендер, считавшийся старшим патруля. Развернул сложенный вчетверо листок вечной бумаги: на этой планете бумага была высокоценным материалом, и каждый листок её использовался многократно — кроме разве что туалетной. Внимательно, неспешно прочитал. Поднял глаза на охранника:
— Не вижу тут имени «Зеро Худог».
Начальник смены пожал плечами:
— Значит, такого не было — вот и весь сказ.
— Вот как. А предпоследний заход?
— Три недели назад. Сам понимаешь: сейчас не туристический сезон. Вот через месяц…
— Через месяц пусть хоть потоп, — пробормотал внимательно слушавший Голенах, и все невольно усмехнулись: чего-чего, но потопа ожидать на Марсе уж никак не приходилось.
— Три недели назад его на Марсе просто не было, — пояснил Усяго охранникам. — Ладно, теперь подумайте серьёзно: а помимо экскурсии, индивидуально, кто-нибудь мог проникнуть в пещеры?
Ответ прозвучал не сразу, что уже само по себе указывало на отсутствие у охраны полной уверенности.
— А зачем бы кому-то это могло понадобиться? — как бы подумал вслух начальник. — Разве что ради спорта? На пари, что сходит и вернётся?
— Ну, скажем, хотя бы для встречи с Нижними.
Охранник покачал головой:
— На это даже никто из нас не отважился бы — а мы тут, сам знаешь, давно.
Посуди сам: система ходов тут — самому хитрому лабиринту не сравниться, света — никакого, зато звук разлетается по всей Пещерии, словно она — единый мощный усилитель, если камешек падает даже в Нижних коридорах — звук такой, что кажется, что упало тут, в соседнем колене. Тут каждый костюм слышен за версту, каждый моторчик в нём поёт, так что если даже один из нас выходит на очередной обход, мы тут сидим и слушаем, как концерт. Да нет, попробовал бы кто-нибудь — мы его засекли и спеленали бы за несколько минут.
— И всё же, — сказал Усяго, — ты на вопрос не ответил. Ты объяснил, что такого происшествия не было — или, во всяком случае, вам об этом неизвестно. А ведь спрашивали тебя не об этом, а о том, возможно ли это в принципе. Итак?
Начальник смены пожевал губами, как бы пробуя предстоящий ответ на вкус.
— Ну знаешь, если говорить откровенно… Наверное, зависит от уровня мотивации. Это как арестант в тюрьме: теоретически оттуда сбежать нельзя, но он всё время только об этом и думает, его мотивы куда сильнее, чем у надзирателя, у которого много и других тем для размышления — и в конце концов практика опровергает теорию… Скажу тебе, Усяго, так: я не стал бы присягать в том, что такого не могло произойти. Хотя практически уверен: не было. Потому что не могу представить, как такое могло бы получиться. А почему, собственно, это вас так волнует? Вроде бы никаких ЧП тут не происходило, никого не убили, ничего не похитили, и так далее. Что — может, ожидается высокая инспекция? Так предупредите — мы тут наведём полный лоск.