— Я бы на его месте… — проговорил Ястреб задумчиво, — вместо этого… Ну, ладно. А что стало с его наследием? Я не имею в виду его рясы и подштанники.
Президент пожал плечами:
— Какие-то ссылки на его работы по вакууму можно найти в соответствующей литературе, но ведь всё-таки полтысячи лет минуло. Ну, а что касается триад — вас ведь именно это интересует? — то о них было велено забыть, все его записи, касавшиеся их, подверглись уничтожению, и даже лабораторию его разгромили…
— Зависть?
— И зависть, и догмы… Так вот, пятьсот лет считалось, что триады утрачены — и никто не старался их восстановить. Но вот выяснилось, что они сохранились. Как, где и кто их скрывал, каким путём они попали к Смоляру? Это вам предстоит выяснить.
— Зачем — если они уже у него?
Президент покачал головой:
— Кроме комбинации звуков необходимо — разве я не сказал? — уметь оперировать некоторыми магическими символами, но главное — знать время и место произнесения формул. Если ещё живы люди, обладающие этой информацией, Смоляр мог…
— Пятьсот лет — многовато даже для долгожителя. Или есть прецеденты?
— Господин Ястреб, обещаю вам устроить состязание в остроумии с непременным вашим участием — когда опасность минует. Если она минует вообще. Речь идёт о передаче устной информации из поколения в поколение, которая существовала всегда — начиная от семейных преданий и анекдотов до действительно серьёзных тайн. И в нашем случае такая передача, несомненно, имела место — иначе формулы триад не дошли бы до Смоляра. Способы хранения и продвижения этой информации реальны. И если вы сможете отыскать их, задача намного упростится.
— Но почему бы просто не взять его, и…
— Чтобы взять, нужно, во-первых, иметь для этого правовые основания. Которых нет. И во-вторых — нужно его найти. Потому что сразу же после визита сюда — в связи с гибелью двух кораблей — Смоляр исчез. Брать его здесь, во время официального визита? Не имея даже чётко сформулированного обвинения? Такая мысль возникала, но это выглядело бы, согласитесь, позорно — и резонанс общества, которое далеко не всегда сочувствует властям, мог бы оказаться чересчур сильным. Так что где Смоляр сейчас — никому не ведомо. Когда он нам нужен — его никогда нет. Зато когда мы его не желаем видеть, он возникает спонтанно.
— А раньше? После уничтожения Аргенора? Было у него и на этот раз пресловутое алиби?
— Было, к сожалению.
— Оно проверено?
— В этом не было нужды. В тот день, час и минуту Смоляр находился в этом самом кабинете. Сидел на том месте, господин Ястреб, где сейчас сидите вы.
Ястреб поёрзал по стулу.
— Впору прибить к нему табличку: «Здесь сидел Смоляр». Простите, опять меня занесло.
Простите, опять меня занесло. Значит, задача: найти его, выяснить, когда и где он собирается приступить к делу. Так я понял?
— Совершенно правильно.
— Что же, — сказал Ястреб. — Это интересно. Сколько вы даёте на это времени?
— Не я, — сказал Президент. — Смоляр. А сколько — это вы узнаете сами, как только найдёте обладателей той информации, о которой мы говорим.
— Ясно, — кивнул Ястреб. — Дело становится ещё интереснее. Вы позволите приступить к работе?
— Именно об этом мы вас и просим. И желаем больших успехов.
Покидая кабинет, Ястреб мысленно похвалил себя за то, что за время разговора успел снять церебральные поля Президента Стойка. Ястреб не знал, зачем сделал это; скорее всего по привычке. Да и, как говорится, своя ноша не тянет. Он шагал широко, словно боясь, что догонят и отберут ценные данные, так что Младой настиг его только у самого выхода.
7
Вернувшись в контору, они сразу же принялись за дело.
— Отказаться от такого предложения просто невозможно, — заявил Младой категорически. — Методика нам понятна, не так ли?
Ястреб кивнул. Методика у него была для всех случаев одна.
— Вопрос только в том — где взять его частоты?
— Запросить Министерство безопасности?
— Если у них и есть, пройдёт уйма времени, пока мы от них что-либо получим. А ведь это не главное и не единственное. Тут идеальным был бы личный контакт. Но для контакта надо найти Смоляра. А чтобы найти, нужно знать характеристики его полей, тонких тел и всё такое. Порочный круг. Давай-ка думать быстро: время уже пошло.
Однако они не успели и начать, как ожила связь.
— Тебя, — удивлённо произнес Младой, передавая трубку Ястребу. — Что-то ты вдруг пошёл нарасхват.
— Есть же на свете справедливость, — хмуро откликнулся Ястреб, поднося трубку к уху. — Да, к вашим услугам?
Голос, услышанный им, Ястребу не то чтобы не понравился; голос этот сразу же вызвал странное ощущение опасности: как будто кто-то зашёл за спину и теперь неторопливо прицеливается ему в затылок.
— Вы — Ястреб?
— Гм, — произнёс названный глубокомысленно. — С точки зрения зоологии я не уверен в точности этой характеристики. Если же говорить об устоявшейся привычке, я бы даже сказал — традиции…
— Вы — шутник. Постарайтесь быть серьёзным. С вами говорит Смоляр.
— Нет, — сказал Ястреб, стараясь по возможности не выказать овладевшей им на миг растерянности. — Шутник — это вы.
Собеседник рассмеялся. А потом заявил:
— У вас есть возможность проверить ваше утверждение. Я хочу встретиться с вами для непродолжительного разговора. Гарантирую вашу полную безопасность.