Оставшиеся в досмотровом зале таможенники, проводив удалявшегося Зеро взглядами, переглянулись.
— Каков, а? — проговорил директор негромко.
— Всё разыграно как по нотам, — согласился инспектор. — Без единого прокола.
— Как нас и предупреждали. Ладно, а что теперь? Сбросить официалам?
— Не стоит, — сказал инспектор. — Наломают дров. Я думаю, свяжемся с Джокерами, а? Для законников этот парень слишком уж хитёр.
— Скользкий молодец, — согласился директор. — Я пока не очень представляю, какие финты у него в запасе. Но что-то да есть, это уж точно.
— Безусловно. Но ведь и мы не вчера родились.
— Увы, это так. Ну-с, а где сейчас Джокеры?
— Где-нибудь. Попробую достучаться хоть до одного из них. А уж он найдёт остальных. Начну с Усяго.
— Есть ли жизнь на Марсе? — спросил Усяго.
— Это жизнь, по-твоему? — усомнился Тендер.
— Жизнь есть движение, — изрёк Голенах.
И, как бы подтверждая сказанное, снял ногу с педали и поддел квадратным носком башмака округлый оранжевый булыжник. Камень улетел далеко. Усяго сказал:
— Удар от ворот.
Тендер нахмурился:
— Не исключено, что это и был след Худога.
От его резкого голоса мембраны слегка дребезжали.
— Это миф, — сказал Голенах. — Следы Худога — миф, придуманный таможенниками. Чтобы лишить нас спокойной жизни, усадить в сёдла и заставить в очередной раз сперва переться через пустыню, а потом продираться в пещеры. Пфуй. От одной этой мысли начинает болеть живот.
— А может, сам Худог — тоже миф? — поинтересовался Усяго.
— Худога я видел своими глазами, — сказал Голенах. — Он прилетал на Марс в прошлом году. Пробыл неделю на Четвёртой базе. Я там как раз пополнял запасы. Красивый мужик. Харизматический. Такой — весь в барашках. Но никаких замысловатостей не было. Навещал станции, с экскурсией посетил пещеры — нормальная туристическая программа.
— Один он был? — спросил Усяго. — Или с Рапирой? Или как её там?
— Ох. А то ты не знаешь, как её зовут, — сказал Голенах. — Похоже, один. Её я не видел.
— Значит, один, — уверенно проговорил Тендер. — Иначе вся база вмиг встала бы на уши. Мисс Универсум — не шуточка. При нашей голодухе. Я уже всерьёз сомневаюсь, что женщины существуют на самом деле. Скорее всего это тоже из мифологии.
— Ну, почему же, — не согласился Усяго. — Они на Первой есть, и на станции Королёва возникают периодически — от борта до борта. Слушай, я вот никак не могу понять: а во что-нибудь вообще ты веришь?
— Непременно, — ответил Тендер. — Например, в то, что идём мы зря, и если даже обойдём весь Марс по окружности, никаких следов не найдём за их полным отсутствием. Весь результат будет — амортизация дыхалок и износ всего снаряжения.
— Заказ есть заказ, — сказал Голенах. — А заработок — всегда заработок. Старыми открытиями сыт не будешь. — Он привычно попытался пожать плечами, и выходной костюм так же привычно отразил эту попытку. Микрореактор и химия в наспинном ранце, да и сам костюм, достаточно жёсткий, чтобы противостоять низкому внешнему давлению, ограничивали подвижность плечевого пояса. Зато сопротивления воздуха не ощущалось тут даже в самых низких местах. Без реактора и химии дышать пришлось бы углекислым газом, чего люди старательно избегают не только на Красной планете.
Они находились в пути уже четвёртый день, а всего в их распоряжении было пятнадцать жизнеобеспеченных суток; потом ещё дня четыре можно было бы сохранять форму при помощи стимуляторов, а дальше не было бы вообще ничего — для них, разумеется. А на долю тех, кому придётся навестить Северный Скит — именно так назывался пункт, место сбора временной патрульной группы, вообще-то известной всем как Джокеры, — выпадет лишь документально зафиксировать, что патруль восемнадцать дробь три не вернулся ни на точку встречи и ни на одну из постоянных баз его участников, а порученное ему задание так и осталось невыполненным. Но вообще-то сейчас вся эта арифметика роли не играла: они должны были сделать всё до отлёта на Землю следующего транспорта, иначе Зеро Худог благополучно покинет пределы Марса, оставив на нём всех заинтересованных людей в полном недоумении: зачем же он всё-таки появлялся? Уж не ради того, конечно, чтобы вывезти отсюда две-три дюжины подделок. Может быть, и неплохой куш для начинающего челночника, но не для Худога же!
— За такие дела, вроде этого, можно браться только с тяжкого похмелья, — сказал Тендер несколько километров спустя. — А мы-то с какой радости? Может, кто-нибудь умный объяснит?
— Помнится, — отозвался Усяго, — после переговоров с таможней кто-то уговаривал нас до мозолей на языке, убеждая, что такой заработок за недельную или даже двухнедельную прогулку может только во сне присниться, да и то лишь в ночь на двадцать девятое февраля.
— А мы-то с какой радости? Может, кто-нибудь умный объяснит?
— Помнится, — отозвался Усяго, — после переговоров с таможней кто-то уговаривал нас до мозолей на языке, убеждая, что такой заработок за недельную или даже двухнедельную прогулку может только во сне присниться, да и то лишь в ночь на двадцать девятое февраля. Кто бы это мог быть, не вспомнишь?
Откликнулся Голенах: