Он изменился в лице:
— Нет!
— А в чем дело?.. Я не в твоем вкусе?.. Ой, не бледней ты, я же шучу!
— Шутишь?.. — с недоверием переспросил он.
Я закивала. Варвар расслабился и принялся оправдываться:
— Ты — предводитель! Посланница Ареса и воительница… Они, как правило, замуж не выходят… Но, если с другой стороны посмотреть, ты не совсем крокодил, поэтому… ох, я что-то не то сдуру несу…
Аж покраснел от натуги, бедняга! Джентльмен из него, конечно, никакущий… «не совсем крокодил»!.. Смешные такие, хи-хи-хи…
— Так я не понял, — нервно проговорил с плеча Мыш. — Мы не сворачиваем?..
— Нет. Да успокойся, все нормально.
— И это называется — нормально! Что-то мне не особенно хочется украсить эту Каменоломню еще одним кирпичом!..
— Цыц, говорю! Ты же слышал — горгоны появляются только в безлунные ночи!..
— А вдруг они передумают? Так, для разнообразия?..
— Слушай, не трепи мозги! — прошипела я. — Сиди молча, будь другом… хочешь обратно в лес, к тем чудным зеленым обезьянкам?.. Могу устроить, только учти — здесь нас много, а обратно уже никто не пойдет!
— Ну, задавила, задавила… — буркнул хвостатый. — Ладно! Но имей в виду — ты за меня в ответе, понятно? Приручила — отвечай, как говорил Экзюпери…
— Куда ж я денусь?.. Не переживай, если что — похороним с почестями… Ай! Прекрати кусаться, я же пошутила!
— Шуточки, тоже мне… — проворчал крыс, но кусаться перестал.
Я посмотрела на Спиртуса:
— Что?
— А?..
— Что ты так пялишься на меня, спрашиваю?..
— Да я что, я ничего… — смутился тот.
«Ага, «ничего»! Того и гляди, облизываться начнет, а еще и утверждает, что я не в его вкусе… Хотя, кажется, этот кадр ни одной юбки не пропускает. А из женского полу тут — только я…»
— Слушай… там, откуда ты родом, все такие? — наконец решился он.
— «Такие» — это какие?
— Ну, вот… с такими… — Он маслено блестевшими глазками заглянул в глубокий вырез на моей майке и поспешно добавил: — С такими красными волосами?
— Не все, — пряча улыбку, ответила я.
— «Такие» — это какие?
— Ну, вот… с такими… — Он маслено блестевшими глазками заглянул в глубокий вырез на моей майке и поспешно добавил: — С такими красными волосами?
— Не все, — пряча улыбку, ответила я. — Есть еще с фиолетовыми, розовыми, зелеными — на любой вкус!
— А блондинки? Блондинки есть?
— Есть. Куча! У нас это просто — в парикмахерскую зашла шатенкой, а вышла — блондинкой. Дело двух часов…
— Ух ты!.. А ваши женщины платья не носят, да?
— Это я не ношу… А так, вообще, носят. И юбки… А если ты про мою кофту — так это еще верх скромности! Ты просто в ночные клубы никогда не ходил… там иногда та-акое можно увидеть!
— О-о-о!.. — восхищенно протянул прибалдевший кочевник, мечтательно опустив веки.
«Ну и бабник, почище Кошмара…»
Как-то незаметно наступил вечер. Небо наливалось сумеречной синевой, то тут, то там начинали зажигаться звезды. Мы со Спиртусом как раз перешли к волнующей теме стриптиза, когда Таврус объявил привал. Воины спешивались, разводили бивачные костры, ставили палатки. Кое-где зазвенели походные котелки.
В предвкушении вкусного ужина крыс оживился:
— Мясо варят… с горохом, что ли? Не, ну вот горох — это лишнее… Пошли, поближе подойдем, что-то я не разобрался!..
— Сам иди. Буду я вокруг костра бегать, вынюхивать, как дворняжка у помойки. И вообще, Мындер, насколько я помню из книжки про грызунов, крысам мясо не положено!
— Еще чего!.. Кто это сказал?!
— Умные люди.
— Жлобы они. Сами-то небось котлеты по три раза в день трескают… О!.. Что ты стоишь?! Там нас ужинать зовут!
Спиртус, сидя возле своего костерка, призывно махал рукой. Вообще-то он оказался не таким уж и мерзавцем. Простой, конечно, как валенок, но зато потрепаться с ним весело, не то что с Мышом или с Таврусом — первый ни о чем, кроме своей драгоценной персоны, говорить не в состоянии, а второй — вечно бука букой. Вон, и сейчас тоже молчит, только косится неодобрительно…
Небо окончательно потемнело, выпустив на волю круглый, сияющий серебром лунный диск. Оранжевый свет костра отбрасывал длинные тени вокруг. Я со смаком приканчивала вяленую говяжью лопатку, запивая вином из кожаного просмоленного бурдюка. Мышель, в которого уже просто больше не лезло, чистил шкурку. Спиртус, сидя рядом со мной, прилежно выстругивал трубку… Идиллия! Нет, в самом деле, хорошо. И тихо. Я только сейчас заметила, как здесь тихо… Странно, но так уютно мне давно уже не было, даже дома.
Я повернулась к костру спиной и мечтательно уставилась на бескрайнюю каменную пустыню, освещенную холодной луной. Даже зная нехорошую славу этого места, ничего не чувствую, кроме умиротворения. Опять же — на полный желудок…
— Эх, хорошо… — расслабленно произнесла я, подпирая голову рукой. — Полнолуние… Коровы вон пасутся…
— Кто? — поднял голову Спиртус.
— Коровы… Хотя — странно, тут же и травы-то нет…
— Коровы?! — с ужасом переспросил Спиртус, отпихивая меня в сторону и напряженно вглядываясь вдаль.
Хм! Стадо как стадо, вон, только и видны рогатые силуэты… чего это он? Толкается… я руку поцарапала!
— Горгоны! — заорал кочевник, вскакивая на ноги, — Просыпайтесь! Горгоны!..
Лагерь зашумел, как море во время шторма. Шатры свернули в две минуты, посуровевшие воины свистом подзывали лошадей. Я сидела на земле, хлопая глазами. «Может, у них массовое сумасшествие?.. У меня зрение стопроцентное — это точно были коровы! Разве что не мычали!.. Ну, правда!..»