— Только интересно? — Во взгляде духовного лица появилась ирония. — А сам ты, надеюсь, не атеист?
— Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед — пророк его, — заученно ответил Джафар.
— Ты из правоверных. — Улыбка священнослужителя чуть смягчилась. — Тогда душа твоя еще не потеряна для истинной веры… Что привело тебя сюда? Любопытство или духовная жажда?
— Если честно, то я и сам не знаю. — Изображать не уверенного в себе простака было несложно. Виктор опасался только одного: перестараться так, чтобы крестоносец принял его за полного растяпу. — Наверное, я хотел узнать, кто вы такие и во что верите… А то слухи разные ходят.
— Понятно. — Взгляд священнослужителя обратился к стоящей у стены скамеечке. — Давай присядем и побеседуем. Меня зовут отец Ренье, а как твое имя, сын мой?
Беседа продолжалась почти час. Джафар узнал многое о людях, именующих себя крестоносцами ислама. Если верить отцу Ренье, то занимались они исключительно делами милосердия — утешали отчаявшихся, помогали вдовам и сиротам, оставшимся без кормильца на Новой Америке, содержали приюты для тех, кто стал инвалидом в шахтах этой суровой планеты…
С образом экстремистской, почти террористической организации все это вязалось плохо.
Если верить отцу Ренье, то занимались они исключительно делами милосердия — утешали отчаявшихся, помогали вдовам и сиротам, оставшимся без кормильца на Новой Америке, содержали приюты для тех, кто стал инвалидом в шахтах этой суровой планеты…
С образом экстремистской, почти террористической организации все это вязалось плохо.
— Земля есть источник всякого греха и нечистоты! — с гневным лицом поучал отец Ренье. — Зло свило там гнездо, и смрадное дыхание преисподней разносится на многие парсеки! Обитатели ее купаются в роскоши…
— Но не все же, — рискнул возразить Джафар.
— А те, кто не купается, — стремятся к ней! — Священнослужитель не дал сбить себя с панталыку. — Думают исключительно об удовольствиях и толщине кошелька, а о душе забыли! Всевышний в милости своей дал нам колонии, чтобы укреплять веру! А нечистый корень рода человеческого, ставший смрадной клоакой, должен быть уничтожен!
— Как? Земля? — Джафар испытал настоящий ужас. — Но ведь без метрополии все колонии обречены на гибель!
— Ты мыслишь плоско, сын мой! — Священнослужитель покровительственно улыбнулся. — И потому не вырываешься за пределы материального плена! А нужно заглядывать и в духовный, невидимый мир! После уничтожения сатанинского пристанища Господь явит нам любящий лик и возьмет чистых, осмелившихся восстать против греха, под опеку! А миллиарды душ, томящихся во мраке Земли, будут спасены!..
Это откровение показалось Виктору Зеленскому не меньшим бредом, чем речи некоего профессора Фонти о расовом превосходстве и предках, которые странствовали среди звезд. Однако Джафар покорно кивал, демонстрируя не только изумление, но и готовность слушать дальше.
— А как вы соединяете в своем учении ислам, христианство и буддизм? — поинтересовался он, когда отец Ренье закончил описывать благостную жизнь, которая наступит после гибели Земли.
— Бог един! — Тут крестоносец запыхтел, видимо, для пущей важности. — И лишь иерархи разных церквей, стремящиеся заработать на вере, осмеливаются рвать его тело на части! Мы не стремимся слить все три великие религии в одну, а канон крестоносцев ислама подразумевает определенную гибкость. Главное, чтобы человек верил в то, что Бог — един, и признавал существование Детей Бога…
— Детей?
— Да, — кивнул отец Ренье. — Дети — это пророки, несущие людям слово Божие. Они являются человечеству раз в шестьсот лет. Первым известным нам был Моисей, через шесть столетий после него в мир пришел Будда, за ним — Христос, потом — Магомет…
— Это седьмой век, — согласился Джафар, — но ведь в тринадцатом не возникло никакой новой религии!
— Не всякий Сын Божий создает новое учение, — покачал головой священнослужитель. — Франциск Ассизский пытался реформировать христианство, как и основатель секты мормонов Джозеф Смит шестью веками позже…
— Но зачем покидать традиционные религии и переходить к вам? Ведь можно быть чистым, оставаясь просто христианином или мусульманином!
— Можно, — согласился крестоносец, — но это будет чистота пассивная. Мы — единственная церковь, которая знает, как нужно действовать, чтобы добиться единения с Господом, и активно сражается со злом! И тебе тоже выпадает шанс прожить жизнь не зря, а поучаствовать в этой борьбе, которая есть достойнейшая для человека!
Отец Ренье еще долго наставлял его, обрушивая на потенциального верующего тонны информации, пылко обличая представителей иных конфессий и всячески превознося собственную.
— Ну а как можно стать одним из вас? — в завершение беседы спросил Джафар.
— Вопросы веры не решаются в пять минут! — важно ответил отец Ренье. — До следующих выходных ты должен все обдумать, а я попрошу одного из верующих приглядеть за собой. Ну а если ты останешься тверд, то через двадцать дней я приму тебя в наше сообщество! Но учти, требования наши очень суровы, попасть в крестоносцы несложно, но за любой проступок следует исключение! Других наказаний церковь не признает!