И вновь всплыл кусок выученного досье: Фонти, Роберт Эндрю, сорок лет, доктор социологии. Холост, детей нет. Смертельно болен — болезнь Эпсона, жить осталось не более трех лет. Один из основателей и активных деятелей «Белого Возрождения»…
Болезнь Эпсона — редчайшее гормональное заболевание, впервые было зафиксировано полстолетия назад. Скорее всего, зловредный вирус завезли из какой?либо колонии. Шансы заболеть были не выше, чем погибнуть от удара молнии, но, заразившись, человек становился обреченным.
Земная медицина в данном случае оказалась бессильна.
И профессору Фонти, судя по всему, крупно не повезло.
— Но, кроме исследований, вам придется уделять внимание и преподаванию. — Джефферсон не дал собеседнику возможности углубиться в размышления. — Слишком сильно обременять мы вас не будем. Прочитаете студентам пару курсов, по городской социологии и по новейшим методам исследования и хватит. Нет возражений?
— Ну, что вы, сэр! — Рышард улыбнулся.
— Вот и отлично! — Декан довольно потер ладони. — Теперь что касается размещения… Университет предоставляет вам служебную квартиру в кампусе. Это за главным корпусом, вернетесь на центральную аллею, и по ней до конца. Зарегистрируйтесь у коменданта кампуса — его легко найти по указателям. Обживайтесь. И жду вас завтра в полдень, чтобы представить коллегам.
— Я все понял, спасибо, — Рышард встал, вновь пожал протянутую руку и выбрался из кабинета.
Секретарша проводила его томным взором. Судя по всему, Рышард Крачковский, в отличие от Виктора Зеленского, нравился женщинам, хотя выглядел по большому счету точно так же.
Вот и считай после этого, что внешность имеет хоть какое?то значение!
Кампус он отыскал легко, с комендантом договорился без проблем. Зафиксировав данные идентификационной карточки, тот внес ее в систему опознавания и превратил таким образом в своеобразный ключ, которым можно будет открыть лишь одну квартиру.
— Апартаменты три дробь два, — сообщил комендант, — это вон туда, за углом.
Прячущийся в тени домик состоял из четырех изолированных квартир. Соседние, судя по всему, были заняты.
Войдя в свою, Рышард первым делом открыл окна и включил кондиционер.
— Жилище неплохое, — сказал он, изучая расположение комнат, — остается надеяться, что и остальное окажется не хуже…
Откуда?то с территории, точно в ответ на его слова, донесся взрыв дружного молодого смеха. Университет Сан?Антонио радушно принимал гостя, не подозревая, кого именно впустил в свои стены.
Глава 9
ИГРЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛОВ
18 июля 2219 года летоисчисления Федерации
Земля, Сан?Антонио
— Проходите, Рышард, проходите. — Декан Джефферсон, как и вчера, был само радушие. — Сегодня мы обсудим планы работы на следующий год, перед тем как большинство коллег уйдут в отпуск, и заодно представим вас!
Просторная комната для совещаний оказалась заполненной народом. Любопытство проскальзывало во взглядах, направленных на Рышарда. А сам он невольно обратил внимание на то, что среди сотрудников департамента социальных наук не было ни одного чернокожего или выходца из Азии.
— Господа, минутку внимания. — Джефферсон несколько раз хлопнул в ладоши. — Прошу любить и жаловать — мистер Крачковский.
— Джефферсон несколько раз хлопнул в ладоши. — Прошу любить и жаловать — мистер Крачковский. Он прибыл из Варшавы и будет работать с нами целый год.
Рышард поклонился, адресуя приветствие сразу всем собравшимся.
— Роберт Фонти. — Первым подошел и протянул руку невысокий человек с пронзительными черными глазами и абсолютно голым черепом. (Одно из последствий болезни Эпсона — выпадение волос.)
— Очень приятно, Рышард.
Кивнув в ответ, основатель «Белого Возрождения» криво улыбнулся и отступил в сторону.
Следующим оказался очень высокий рыжий мужчина, тяжелыми чертами лица и медленными, ленивыми движениями напоминающий Рагнура.
— Ральф Эрлингмарк, — назвался он, протягивая широкую, точно весло, покрытую мозолями и шрамами ладонь.
И вновь заработала тренированная память сотрудника Службы Экстремальной Социологии: Ральф Эрлингмарк, сорок два года, доктор философии. Разведен, двое детей. Профессионально занимался вольной борьбой. Один из активных деятелей «Белого Возрождения».
Рышард знакомился с коллегами, вежливо улыбался, пожимал руки, выслушивал имена, часть которых вызывала в мозгу вполне понятную реакцию. К «Белому Возрождению» тут имели отношение трое.
— Познакомились? Вот и отлично! — Декан вновь хлопнул в ладоши. — Присаживайтесь, господа. Пора приступать к делу…
Заседание, посвященное распределению научной и учебной нагрузки, длилось не очень долго, а после его окончания к Рышарду, как и следовало ожидать, вновь подошел профессор Фонти.
— Томас сказал, что вы будете заниматься городской социологией, — проговорил он. — Не желаете посвятить меня в суть ваших исследований? Может быть, я сумею чем?нибудь вам помочь.
— Тема моей работы — этническая стратификация, — вежливо ответил Рышард, — распределение этно- и национальных групп по ступеням общественной лестницы в Сан?Антонио.
— Да, тема занятная, — согласился Фонти. — Вы уже подготовили план и программу исследования? Если нет, то включите кроме этнического и национального еще и расовый уровень распределения… Обычно его недооценивают, но на самом деле он очень важен.