Хуан Васкес стыдливо опустил голову.
— Ну, ничего, — продолжил Рамиро, — затащили тебя по трапу, положили к стеночке. Ты дернулся и затих.
— А к… куда мы летим? — спросил Васкес. Язык еще плохо слушался его.
— Ты и это забыл? — усмехнулся Рамиро. — На Альвхейм. Кстати, проверь документы. Ты был настолько пьян, что мог запросто их потерять!
Васкес повернулся, нашарил рядом сумку с лежащей на ней шляпой, старой и грязной. Документы нашлись в одном из карманов — идентификационная карточка, эмиграционный лист. Все было в полном порядке.
— Все на месте, — кивнул он меридцу и тут же ощутил новый приступ головной боли.
— Ты что вчера пил? — ухмыльнувшись, поинтересовался Рамиро.
— Текилу.
— И зря! — Выходец с Юкатана оживился. — Сей мерзкий напиток приносит одни неприятности!
— А что же ты предлагаешь пить? Пиво? Или баканору? — Зная о редкостной консервативности обитателей Латинской Америки в отношении спиртного, Васкес, а точнее Виктор, был искренне удивлен.
— Мескаль! — с выражением величайшей торжественности на лице возгласил Рамиро. — Текила есть выкидыш, обмирщенный мескаль, достойный лишь того, чтобы ее пили мерзкие гринго!
— И чем же он хорош?
Невинный на первый взгляд вопрос вызвал настоящий словесный водопад.
Жестикулируя и горячась, Рамиро Мантойя рассказал, как мескаль начали гнать в Мексике вскоре после прибытия первых конквистадоров. Что для изготовления текилы используется только один вид агавы, а на мескаль нужно потратить целых пять, что у мескаля ни с чем не сравнимый аромат дыма, что изготавливается он из чистого сока агавы без добавления сахара, отчего получается более сильный вкус. А когда Рамиро принялся перечислять различные виды мескаля, при упоминании каждого цокая языком, Васкес понял, что больше не выдержит.
— Да, и как же я мог этого не знать? — изрек он угрюмо, останавливая болтовню собеседника. — Всю жизнь хлестал текилу как простой смертный…
— Теперь, я надеюсь, ты к ней и не притронешься! — ухмыльнулся Рамиро. — Кстати, а что тебя заставило эмигрировать?
— Так. — Васкес стал еще мрачнее. — Хуже уже было некуда… Вдруг в колонии будет лучше?..
— Обычная история, — Мантойя поцокал языком. — Ладно, пойду я, посплю…
Васкес проводил его взглядом. В душе ворочались нехорошие подозрения. Слишком уж дружелюбным и открытым выглядел Рамиро для обычного эмигранта. Счастья в колониях обычно ищут те, кто отчаялся, кому не до чужих бед и страданий. Справиться бы со своими.
Когда Мантойя занял свое место неподалеку, Васкес привалился к стене, надвинул на лицо шляпу и закрыл глаза. Рамиро подождет, а вот вспомнить все о том мире, в который его везут, будет нелишним.
Альвхейм. Одна из первых колоний, основана примерно семьдесят лет назад выходцами из Северной Европы… население — несколько миллионов человек… военная база на спутнике и самой планете… основа хозяйства — урановые и золотые рудники, обитаемы два континента около экватора… ситуация в обществе характеризуется высоким уровнем социальной стратификации…
«Веселенькое местечко, — подумал Виктор, подводя итоги, — и придется провести там полгода?» Следующая мысль: «Ничего, все равно хуже, чем на помойках Мехико, не будет», принадлежала уже Хуану Васкесу.
Мелодичный звон прокатился по помещению, и тут же началась суета.
— Обед, обед! — радостно загомонили эмигранты.
Виктор Зеленский смог бы обойтись без еды несколько суток, но страдающему похмельем Хуану Васкесу обед никак бы не помешал. Поэтому он открыл глаза и спешно поднялся.
К неширокому отверстию в одной из стен выстроилась длинная очередь. Счастливцы, спевшие первыми, несли оттуда одноразовые миски, до краев наполненные чем?то горячим. В спертом, тяжелом воздухе растекался аромат супа.
— Иди быстрее, а то не хватит! — Из середины очереди Васкесу махал Рамиро Мантойя.
Появление перед ними еще одного человека стоящие позади встретили неодобрительным гулом. Женщина, чье телосложение позволяло сравнить ее со шкафом, обрушила на него кучу проклятий:
— Стой, шелудивый пес! Тебя здесь не было! Да сожрут шакалы твои вонючие потроха…
— Заткнись, тварь, — обернувшись к мегере, совершенно спокойно сказал Хуан Васкес.
Виктор Зеленский в принципе был не способен так обратиться к женщине.
Огорошенная отпором, толстуха сменила пластинку. Вместо ругательств из ее рта начали пачками вылетать жалобы.
— Нет, вы видели? — восклицала она. — Хам! Так обидеть почтенную женщину! Это невыносимо! Я пожалуюсь…
Но Хуан Васкес ее уже не слушал. Дождавшись очереди, он получил миску с горячим варевом неопределенного вида, несколько кусков хлеба и ложку. Ухватив все это, поспешил на свое место, где и приступил к трапезе.
Суп оказался жидким и безвкусным, но Васкесу было все равно. Для того, кто долгое время питался объедками из мусорных баков, даже такое блюдо покажется деликатесом.
Ухватив все это, поспешил на свое место, где и приступил к трапезе.
Суп оказался жидким и безвкусным, но Васкесу было все равно. Для того, кто долгое время питался объедками из мусорных баков, даже такое блюдо покажется деликатесом.
6 октября 2218 года летоисчисления Федерации