— Как вы все это узнали?
— Было бы желание, мистер Клавейн. Незадолго до того, как Мадемуазель опередила меня, я начал слабо осознавать ее присутствие. У меня своя сеть влияния в Город Бездны, у нее своя. Чаще всего наши интересы не пересекались, но иногда случались и исключения. Мне стало любопытно. Однако она много лет успешно сопротивлялась моим попыткам проникнуть в ее замок. Мне это удалось, лишь когда она потеряла бдительность, потому что слишком увлеклась загадкой своего инопланетного пленника. Мои агенты проникли в Шато де Карбо. Помните Зебру? Одна из них. Выяснив все, что можно, она обеспечила мне условия для захвата замка. Правда, это произошло намного позже — уже после того, как здесь побывала Скейд.
Клавейн энергично сопоставлял факты.
— Получается, она должна что-то знать о личинке?
— Думаю, да. Вы же Конджойнер. Неужели вам это неизвестно?
— Я и так узнал слишком много. Поэтому решил стать перебежчиком.
Осмотр «тюрьмы» продолжался. Клавейн чувствовал, что покинет ее с таким же облегчением, как и комнату с паланкином. Он чувствовал присутствие чужой боли. Казалось, страдания личинки изменяют саму атмосферу камеры. Или у него просто разыгралось воображение? Как бы то ни было, этот неизбывный страх и чувство безысходности исчезнут, как только они с Хи выйдут отсюда.
— Куда вы меня ведете?
— Сначала в подвал. Думаю, вам будет интересно на это взглянуть. А потом мы отправимся в гости. Мне стоит кое с кем повидаться, да и вам тоже.
— А эти люди имеют какое-то отношение к Скейд? — спросил Клавейн.
— Я думаю, все имеет к ней какое-то отношение. Вам так не кажется? И еще я подозреваю, что в замке со Скейд что-то произошло.
Хи жестом пригласил его в лифт. Кабина напоминала металлическую клетку, украшенную завитками и филигранью, пол — железный лист с множеством отверстий — казался холодным, как лед. Потянув скрипучую дверь, которая сдвигалась и раздвигалась по принципу ножниц, хозяин закрыл ее, и через секунду лифт начал спускаться. Сначала кабина еле ползла. Клавейн уже решил, что окажется на первом этаже не раньше, чем через час, когда лифт увеличил скорость. Он двигался с лязгом, все быстрее и быстрее. Ветер из отверстий в полу усиливался с каждой секундой.
— У нас считают, что Скейд провалила миссию, — прокричал Клавейн, перекрывая гул и скрип.
— Возможно! Но не думаю, что так считала Мадемуазель. Подумайте: ее влияние распространялась на каждый аспект жизни в Городе Бездны.
Ей было достаточно захотеть, и происходило именно то, что она пожелает — разумеется, в определенных пределах. Ее паутина охватывала и Ржавый Обод, и верхушку Демархистов. Думаю, Мадемуазель могла оказать влияние даже на Ультра — по крайней мере, заставить их работать в нужном направлении. Но с Конджойнерами она ничего не могла сделать.
— Получается, Скейд стала ее точкой входа?
— Думаю, это очень вероятно, мистер Клавейн. Не случайно Скейд позволили выжить, уничтожив всю ее команду.
— Но Скейд одна из нас, — Клавейн почувствовал, что хрипло. — Она бы никогда не предала Материнское Гнездо.
— А что с ней произошло потом? Вы не заметили, что она, например, приобрела большее влияние?
Клавейн вспомнил, что сразу после миссии ей удалось стать членом Закрытого Совета.
— Можно сказать и так.
— В таком случае, вот и ответ. Понимаете, это всегда было стратегией Мадемуазель. Внедряться и управлять изнутри. Скорее всего, ваша Скейд и не подозревала, что предает своих. Мадемуазель всегда умела играть на доверии. Миссия провалилась, однако Скейд добыла кое-что полезное. Или я не прав? Материнское Гнездо получило определенную выгоду?
— Я уже говорил вам, что ничего не знаю по поводу этого проекта. Кроме того, что он секретный и связан с изучением квантового вакуума.
— Хм-м… Простите, но ваше отрицание и в первый раз прозвучало не слишком убедительно.
Клок, человек с головой-яйцом, приказал Ксавьеру вызвать Антуанетту.
— Сколько угодно, — фыркнул Лю. — Но я не могу заставить ее прийти сюда, если даже мистер Пинк начнет крушить мою мастерскую.
— Придумайте что-нибудь, — сказал Клок, поглаживая восковой листок оливы, которая красовалась в углу приемной. — Скажите ей, что нашли нечто… и не можете отремонтировать без ее участия. Уверен, вы сможете сымпровизировать.
— Мы будем слушать, — добавил мистер Пинк.
К облегчению Ксавьера, человек-свинья вернулся из мастерской, не причинив «Штормовой Птице» никакого вреда. Скорее всего, «механик» просто присматривал объекты для приложения силы.
Лю позвонил Антуанетте. Она находилась на полпути к Карусели Нью-Копенгагена и участвовала в яростном раунде деловых переговоров. С тех пор как Клавейн покинул их, ситуация перестала быть скверной и стала еще хуже.
— Просто лети сюда, чем быстрее, тем лучше, — сказал Ксавьер, косясь на посетителей.
— К чему такая спешка, Ксав?
— Тебе известно, во что нам обходится стоянка «Штормовой Птицы»? У нас каждая минута на счету. Этот телефонный звонок нас убивает.
— Вот дерьмо, господи! Ксав, почему бы тебе не сказать мне что-нибудь доброе, а?
— Просто прилетай поскорее.
Ксавьер прервал связь.
— Спасибо, что заставили меня это сделать, ублюдки.