«Пожизненное, — подтвердил Макаров. — А Хилл молчит. Кивает и молчит».
«Раз молчит, — сказал Лапин, — значит, все правильно. Отсидишь свое, и на свободу с чистой совестью. Не дрейфь, не ты первый».
«Значит, — обрадовался Макаров, — с нашими такое уже бывало?»
«А то, — хмыкнул Лапин. — Закон есть закон!»
«Ну, тогда я в камеру, — попрощался Макаров. — Выйду, позвоню».
«Бывай», — напутствовал его Лапин.
— Полицейский катер, — громко, на всю рубку доложил «Рифей». — Требует стыковки и выдачи эрэса без гражданства Павла Макарова.
— Мы что, — поднял голову Макаров, — уже прилетели?
— Как видите, — ответил за «Рифей» Руби Рут. — Скажите, что все переговоры будет вести ваш адвокат.
— Полицейскому катеру, — сказал Макаров, повернувшись к экрану. — Прошу вести переговоры с моим адвокатом, господином Руби Рутом.
— Выходите в стыковочную зону, — прогремел механический голос.
— Выходите в стыковочную зону, — прогремел механический голос. — Господин Рут, вы подтверждаете идентичность вашего клиента?
— Подтверждаю, — ответил Руби Рут и промигал своим экраном серию цветных вспышек. — Мы выходим!
Макаров нехотя поднялся с кресла и встал рядом с Руби Рутом. Из пола выросли прозрачные стены, накрыли человека и пушистый шар с головой; образовавшийся трехметровый пузырь как нож через масло прошел сквозь стены «Рифея» и выскочил в открытый космос. Не пролетев и сотни метров, пузырь натолкнулся на силовую сеть и повис в ней, как муха в паутине. Из темноты — а встречали «Рифей» практически на границе звездной системы, у центральной звезды даже диска не было видно, — выдвинулась угловатая конструкция с пятиконечным захватом на конце. Металлические пальцы сжались вокруг кокона и потащили его в недра громадного звездолета, черной тушей раскинувшегося посреди звезд.
Прошло несколько минут, заполненных темнотой и тишиной. Потом впереди затеплился свет, и Макаров увидел, что они с Руби Рутом стоят посреди громадного пустого ангара.
— Осужденный Макаров? Адвокат Руби Рут? — громыхнул синтетический голос.
— Да, это мы, — так же громко, и почти так же синтетически ответил Руби Рут.
— Оставайтесь на местах, — повелел голос. — Сейчас вы будете перемещены в полицейское управление округа Дзунни!
Сплошные роботы, подумал Макаров. Интересно, увижу ли я хотя бы одного аборигена? А кстати, какие здесь аборигены?
Запрос, отправленный в галактический сегмент Сети, оставался без ответа томительно долгие секунды. Макаров успел даже испугаться — неужели нет связи? — и потому облегченно вздохнул, получив хоть какой-то ответ. А ответ этот гласил: «Внешний вид аррури. Закрытая информация».
Надо будет по российскому каналу попробовать, подумал Макаров, и в этот момент зажегся свет. Прозрачный пузырь, почувствовав снаружи пригодную для жизни среду, раскрылся, как цветок, и Макаров вдохнул воздух чужой планеты — сухой, обжигающе-холодный, с острым запахом перца.
Макаров поежился и решил, что пожизненное заключение на этой планете можно отбывать только для виду. Реально оно закончилось бы очень быстро, в первые же два месяца.
— Проходите, — раздался из-под земли глухой, но все равно синтетический голос. — Темпоральная камера перед вами.
Макаров огляделся по сторонам. Его окружала каменистая пустыня; поднимавшиеся из-под земли горячие потоки отклоняли лучи света, заставляя дальние камни колыхаться как бы в такт невидимым волнам. Шагах в шести по левую руку Макаров увидел висящую в воздухе дверь и невольно втянул голову в плечи. Такой странной и даже отчасти жуткой цивилизации он еще не встречал.
— Пойдемте, — сказал Руби Рут и покатился к двери.
Макаров поспешил следом, и уже на ходу понял, что за дверью к небу поднимается особо мощный восходящий поток. Камни по ту сторону двери ходили ходуном, смотреть на них без головокружения было просто невозможно. Макаров сосредоточился на двери, протянул руку, дотронулся до выступающего из нее кольца.
— Эрэс без гражданства, — прогремел подземный голос, — Макаров Павел, пожизненное заключение. Ожидаемый срок оставшейся биологической жизни — пятьдесят шесть сезов. Входите и постарайтесь раскаяться.
Макаров остановился и посмотрел на своего адвоката.
— Все в порядке, — сказал Руби Рут. — Ну же, смелее!
— Ладно, — пробормотал Макаров и потянул на себя кольцо.
Дверь потянулась следом, сделалась гибкой, словно тонкая пластиковая пленка, и захлестнула Макарова со всех сторон. После мгновенного замешательства он обнаружил себя в комнате размером три на четыре метра, с деревянной кроватью в одном углу, письменным столом в другом, умывальником в третьем и маленьким ковриком в четвертом. Окон и дверей в комнате не было.
Сердце Макарова застряло на половине удара. Он сделал неловкий шаг и почти повалился на кровать. Сел, пошарил за пазухой в поисках сигарет. Вспомнил, что никаких сигарет там нет. Еще раз огляделся по сторонам и вспомнил — «пятьдесят шесть сезов». Пятьдесят шесть сезов — вот здесь?!
Спокойно, приказал себе Макаров. Руби Рут говорил, что быстрючка быстрючке рознь. Может быть, и не пятьдесят шесть сезов. Может быть, всего полчаса. Но все равно, впечатляет.