Калашников сделал шаг и оказался позади своего председательского кресла. Все тринадцать Координаторов Церкви уже сидели по своим местам, УРТ-1965 прямо напротив, остальные по двум сторонам овального стола. На Протокольном Экране горела повестка дня. «Кризисы, — прочел Калашников, — энергетический, финансовый, научный. Способы осознания: политика, военные действия. Вывод: война».
Хорошо поработали, подумал Калашников. Надо было и раньше им полезные задания давать, а я все Пророка из себя строил.
— Пожалуйста, — кивнул он Координатору по науке, роботу с дореформаторским стажем УРТ-117. — Начнем с научного кризиса, поскольку о нем я вообще ничего не знаю.
УРТ-117 поднял руку, требуя полной тишины. До боевой модификации он проектировался как робот-преподаватель, и с тех пор сохранил специфическую манеру изложения.
— Примем за показатель результативности науки отношение реализованных новых моделей к общему числу получивших широкую известность, — начал УРТ-117, как водится, издалека. — Исчисленная таким способом результативность неуклонно падала на протяжении последних суперсезов в большинстве цивилизаций первой двадцатки. Однако в последнее время в Ядерной Федерации это падение превратилось в обвал: начиная с пятьсот девяносто седьмого, количество реализованных моделей стало сокращаться не только в относительном, но и в абсолютном выражении. При этом общее число научных публикаций неуклонно росло, но их смысловая нагрузка становилась все менее оригинальной, а сами модели — все более специальными. В шестьсот двадцать втором кризис в порождении новых физических и особенно астрофизических моделей стал темой публичного обсуждения, в котором приняли участие около шестидесяти процентов широко цитируемых ученых. Само это обсуждение стало всего лишь очередной иллюстрацией общего кризиса науки: несмотря на огромное количество предложенных моделей, ни одна из них не была доведена до уровня реализации. Но меня в этой в дискуссии заинтересовало другое обстоятельство. Составив рейтинг результативности ученых по реализованным, а не по цитируемым моделям, я обнаружил, что как раз самые результативные ученые в обсуждении участия и не принимали! Сделав ретроспективное исследование, я обнаружил, что начиная примерно с трехсотого сеза имело место непрерывное вымывание результативных ученых из научного сообщества. Сами ученые вроде бы продолжали жить и работать — но модели при этом публиковали все реже и реже. Проанализировав распределение «замолчавших» ученых по отраслям знания, я пришел к выводу, что научный кризис в Ядерной Федерации вызван внешними обстоятельствами. Какая-то крупная организация, скорее всего правительственная, систематически привлекала самых результативных ученых к какому-то грандиозному и тщательно засекреченному исследовательскому проекту в области гравитационно-пространственной физики. В результате такого отрицательного отбора общий уровень науки снижался — сначала медленно, а в последнее время все быстрее и быстрее. На сегодняшний день наука в Ядерной Федерации практически не производит новых результативных ученых — ученым попросту не у кого учиться и не с кем обмениваться своими моделями. Таким образом, я констатирую кризисное состояние Ядерной Федерации в области науки.
— А как насчет супер-пупер-проекта? — спросил Калашников. — Как бы ты оценил его научный уровень?
— В рамках этого проекта наверняка были достигнуты уникальные результаты, — ответил УРТ-117.
— А как насчет супер-пупер-проекта? — спросил Калашников. — Как бы ты оценил его научный уровень?
— В рамках этого проекта наверняка были достигнуты уникальные результаты, — ответил УРТ-117. — Но численность привлеченных к проекту ученых — а я насчитал их не более ста тысяч — не позволяет обеспечить устойчивого развития исследований на достаточно широком фронте. Я всегда говорил своим студентам, что новые идеи возникают на стыке дисциплин, и ученый, хорошо разбирающийся только в одной области, никогда не сможет сформулировать одновременно оригинальную и реализуемую модель. Так вот, такой полидисциплинарности в рамках данного проекта обеспечено не было.
— И какой же вывод? — полюбопытствовал Калашников.
— Применительно к нашей теме — плохой, — сказал УРТ-117. — Имеющиеся в Ядерной Федерации технологии наверняка пригодны для достижения военно-технического превосходства над остальными цивилизациями, однако могут оказаться недостаточными для преодоления физических явлений неизвестной природы, которые в настоящее время происходят в окрестностях Центральной дыры. Говоря совсем коротко, ума у них хватит только на войну.
Надо же, как у них все запущено, подумал Калашников. А я-то думал, что триллион открытий за сез — приличный результат. Дальше, надо думать, будет еще хуже.
— Тебе слово, девятнадцать семьдесят шесть, — сказал Калашников. — Что там у нас с экономикой?
— Сейчас покажу, — УРТ-1976 поднялся со своего места и вытащил из кармана несколько белых квадратиков с красной спиралью на лицевой стороне. Похоже на камни для маджонга, подумал Калашников. Хотя нет, это же наличные эйки — основная валюта Галактики! Откуда девятнадцать семьдесят шесть выкопал этот раритет?