— Нет, — сказала Алиса.
— Ты пронесешь нож, — сказал министр добрых дел. — Иначе мне придется совершить еще одно доброе дело — оторвать твою головку!
— Я помогу тебе, дяденька, — сказал принц.
— Так что выбирай! Ты чего хочешь — потерять головку и умереть в мучениях или получить корзину шоколадных конфет? — спросила королева.
— Я бы выбрала конфеты, — подсказала дама Марьяна. — Это так очевидно.
— Я выбираю свободу! — сказала Алиса.
— Тогда сначала мы отломаем тебе все пальчики, — сказал министр добрых дел.
И он протянул к ней третью руку.
Алиса отпрянула. И в этот момент карета остановилась, словно налетела на стену.
Алиса сумела потихоньку дотянуться до дверцы, толкнула ее, и та открылась. Она ринулась наружу, но Марьяна вцепилась в нее, и обе вывалились из кареты.
Алиса упала на пыльную дорогу, но почти не ушиблась. Она хотела вырваться из рук Марьяны, но та вцепилась, как клещ.
И тут Алиса услышала женский смех.
Она подняла голову и увидела, что дорога перегорожена большим камнем, на котором написано:
ПРОЕЗД ВОСПРЕЩЕН!
А возле камня стоит, опершись о него локотком, такая милая, ласковая, хрупкая бабуся — фея Мелузина.
— И вы думали, что вам удастся все сделать без моего позволения? — спросила она.
Путешественники вылезли из кареты. Они стояли в пыли — королева, министр и принц. А Марьяна с Алисой сидели на дороге.
— Мне это надоело, — продолжала фея Мелузина. — Делается неизвестно что. Я заколдовываю дрянного мальчишку, а безответственные девочки его расколдовывают. Кто тебя, Алиса, просил целовать это чудовище?
— Я думала, что так лучше, — сказала Алиса и поднялась на ноги. Марьяна протянула ей руку, и Алиса помогла подняться фрейлине.
— Хотела как лучше! — возмущенно воскликнула фея. — А получилось хуже, чем всегда! То он губил девочек, а теперь решил отчима зарезать. С твоей помощью.
— А получилось хуже, чем всегда! То он губил девочек, а теперь решил отчима зарезать. С твоей помощью. Теперь ты видишь, куда ведут благие намерения?
— Нет, не знаю.
— И хорошо, — сказала фея. — Рано тебе это знать.
— Уберите камень, — сказала королева. — Мы спешим во дворец.
— Знаю, что спешите, — ответила фея. — Да не доберетесь.
— Ты не имеешь права, — сказала королева. — Ты можешь наказать за поступок, но не можешь наказать за желание. Пока мы моего муженька не зарезали, не вмешивайся!
— Но никто не может мне помешать класть камни на дороге, — сказала фея.
— Слуги! Открыть огонь из рогаток! — приказал министр добрых дел. — Цельтесь в глаза!
Фея засмеялась серебристым смехом и произнесла:
Раз-два-три!
Замри — как умри!
И лакеи, которые вытащили уже рогатки и прицелились в фею Мелузину, превратились в статуи, а так как статуи не могут стоять на запятках кареты, они упали в разные стороны, плюхнулись в пыль, но даже не погнулись.
— Будут еще пожелания? — спросила фея.
— Только не превращай меня опять в чудовище! — взмолился принц.
— Не бойся, мой мальчик, — сказала королева. Она схватила Алису сзади за горло и приказала Марьяне: — А ну-ка, дай мне шпильку!
Марьяна выхватила длинную острую шпильку из своей желтой волосяной башни, и королева продолжала:
— Ты отлично знаешь, фея Мелузина, что твои чары не действуют на королей и королев.
Фея кивнула.
— Иначе волшебники давно бы заняли королевские троны, — продолжала королева. — И если ты не уберешь сейчас камень, то я убью Алису.
— Одумайся, Лина, — сказала фея. — Ты забыла, что я дружила с твоей мамой. Я качала тебя на коленях.
— И это были очень острые коленки, — сказала королева. — Запомни, что я — мать. И ради своего сына я готова на все.
— Но он не настоящий принц, — возразила фея. — Он не может стать королем.
— Он выстрадал право быть королем. У него было тяжелое детство. Он полгода по твоей милости просидел в шкуре чудовища.
— Не по милости, а за дело! — воскликнула фея. — Кто мучил кошек и таскал их за хвост? Кто подсыпал яд учителям, чтобы они попадали в больницу и не задавали уроков? Кто ощипал королевского орла, и он до сих пор стесняется вылезти из гнезда? Кто поджег городскую библиотеку из ненависти к книгам? Кто уговорил злых троллей разрушить большую плотину и затопить целую долину, чтобы покататься на лодке под парусом? Кто, наконец, сломал мою волшебную палочку, и я теперь могу делать только левую половину чудес, а правая половина заклинаний для меня невыполнима!
— Из-за какой-то палки так обидеть ребенка! — воскликнула Марьяна.
— Не из-за палки, а из-за волшебной палочки. Именно эта соломинка, как говорят на Востоке, сломала спину верблюду. Как мне теперь делать подарки бедным детям, лечить зверюшек, вызывать дождь на пересохшие поля? Подумайте только, сколько людей страдает из-за того, что злобный принц подкараулил меня, когда я заснула под дубом, и вытащил палочку, а потом сломал ее об коленку!
— Хватит, — сказала королева.
— Или ты пропускаешь нас и не вмешиваешься больше в наши королевские дела, или я убью эту Алису.
— Ты этого не сделаешь! — воскликнула волшебница.
— Еще как сделаю. И ты мне не можешь помешать.
Фея подняла руку с обломком волшебной палочки, зажатым в пальцах, но не успела ничего сделать, потому что с неба донесся крик Дурынды: