— Как вы смеете!
— Еще как смею, — сказал профессор. — Мы не до конца выяснили отношения.
— Но ведь я всегда говорю правду, — сопротивлялся колдун. — Меня за это даже из школы волшебников исключили. Не нужны нам, говорят, правдивые волшебники. И выгнали меня за правду.
— Он мне уже надоел, — сказал профессор. — Пускай он лучше скажет, как мне избавиться от рогов.
— Одну минутку! — взмолился колдун. — Я должен закончить мою печальную историю. Я поверил снегурочке, я думал, что наша любовь взаимна. И я обещал снегурочке, что я избавлю ее от приставучего графа.
«Врет, — понимала Алиса. — Ох и врет же этот колдун!»
— Я собрал все силы и заколдовал графа Другонрава. Но не потому, что я этого хотел, а потому что этого хотела моя любимая снегурочка Лизавета. Да-да, я говорю правду. Я выполнял просьбу несчастной девушки! Я хотел, чтобы граф просто ушел из замка — чик-чик и ушел. А он стал собачкой. Но вы же знаете, я работаю по записной книжке, а там порой перепутаны страницы. Я думал, что он уйдет, а он стал собачкой — вот этой самой, гадкой, никуда не годной собачонкой.
Алисе пришлось удерживать Дружка, чтобы он не укусил колдуна.
— Ты же не собака, — шептала ему Алиса. — Ты же все-таки граф, воспитанный человек, только временно принявший вид собаки. Тебе противно кусаться! Вот когда станешь снова человеком, сразу вызовешь его на дуэль. Я буду твоим секундантом.
— Скоро, скоро, — сказал профессор Колба, — твои мучения, Дружок, кончатся. Наука победит!
— А зачем ждать? — спросила Алиса. — Пускай колдун Парфюмерий его немедленно расколдует.
— Исключено, — возразил колдун. — Расколдовать в десять раз труднее, чем заколдовать.
— А вот это мы сейчас попробуем, — сказал профессор и поднялся во весь свой рост. — А ну-ка, сними с меня эти идиотские рога. Небось хотел меня бараном сделать, да не смог до конца доколдовать?
— Вы совершенно правы, профессор, — ответил Парфюмерий.
— Честно говоря, мне и не очень хотелось… Но вы можете обещать мне, что защитите меня от герцога цу Франкенштейна и этой баронессы Мурло? Они же очень рассердятся, если узнают, что я занимаюсь расколдовством.
— Сначала расколдуй. Меня, собаку Дружка и всех, кого ты заколдовал.
— Я никого больше не заколдовал!
— Ой, верится с трудом. Скажи мне, где твоя любимая снегурочка Лиза?
— Это не я! Это они виноваты!
— Жалкий колдунишка! — рассердился профессор. — Мне надоело тратить с тобой время! А ну, быстро признавайся!
— Но я в самом деле не виноват! — заплакал колдун. — Как только я превратил графа в собаку и хотел бежать к снегурочке, чтобы поведать ей радостную весть, как оказалось, что за мной наблюдали герцог цу Франкенштейн и баронесса Мурло. Я не знаю, откуда они взялись и как проникли в замок. Они сказали, что могут всему миру рассказать о моем преступлении. Ведь я превратил в собаку собственного хозяина! И ради того, чтобы жениться на его невесте. Если об этом узнают остальные колдуны и чародеи, то они в три секунды сделают из меня блоху, если не что-нибудь похуже.
— Ты другого не заслужил! — сказал профессор.
Тут он увидел что-то настолько интересное под линзой своего микроскопа, что забыл о колдуне.
Но Алисе было интересно узнать, что же придумали Крыс с Весельчаком.
— Простите, — спросила она. — Что же сказал этот герцог и эта баронесса, когда увидели, что вы преступник?
— Они заставили меня заколдовать всех снегурочек и дедов Морозов. Я не хотел, я совсем не хотел! Ведь среди снегурочек была моя любимая Лизочка. Но что я мог поделать… я плакал и колдовал, колдовал и плакал.
— Со страху вы заколдовали собственную любимую девушку? — спросила Алиса.
— Но вы должны меня понять!
Дружок залаял так отчаянно, что Алиса поняла, что он хочет сказать.
— А во что вы превратили всех дедов Морозов и снегурочек?
— Я не могу сказать. Я боюсь!
5. Возвращение снегурочки
— И правильно делаешь, что боишься, — сказал, входя в комнату, похожий на черного ворона пират Крыс, переодетый герцогом цу Франкенштейном. — Но я тут подслушал, что ты слишком много говорил. Придется тебе поработать, чтобы я на тебя не сердился. А то я отберу у тебя книжку шпаргалок и сам буду колдовать.
— Ах, не делайте этого, господин герцог! — взмолился колдун Парфюмерий. — У вас все равно не получится, а я без этой книжки — нуль.
— Тогда работай.
— Правильно, работай и не мешай работать другим, — сказал профессор. — Я стою на пороге важного открытия, а некоторые личности лезут со своими разговорами.
Пират Крыс будто и не слышал слов профессора.
— Ты обещал нам заколдовать эту гадкую девчонку Алису. А ну, начинай!
— Не обращай внимания, Алиса, — сказал профессор. — Ничего у него не выйдет, по всему судя, он уже и со шпаргалками бессилен.
— Сейчас, — повторял колдун. — Сейчас, одну минутку…
Он достал из кармана рваного халата растрепанную записную книжку, из которой тут же посыпались на пол листки, и принялся ползать по полу, собирая их.
— А ну, скорее! — прикрикнул на колдуна Крыс.
— А ну, скорее! — прикрикнул на колдуна Крыс.
— Одну минутку… — так вот, стоя на четвереньках, колдун начал бормотать на непонятном колдовском языке, он говорил все быстрее и громче, все смотрели на него, а колдун начал подпрыгивать, цилиндр упал с его головы, волосы стали дыбом… и вдруг, с последним криком, колдун рухнул на пол и замер.