— Эй, ты, рева-корова, — произнес бармен тоном не вполне притворной угрозы. — В этом баре плакать не дозволяется.
— Извините, — сказал Сэмми, кончиком галстука вытер глаза и в него же высморкался.
— Видел тебя сегодня по телеку, — сообщил ему бармен. — Видел, видел.
— Видели?
Бармен ухмыльнулся.
— Знаешь, мне всегда было интересно про Бэтмена и Робина.
— В самом деле?
— Угу. Спасибо, что все прояснил.
— Вы, — раздался голос у Сэмми за спиной. Ощутив ладонь у себя на плече, он обернулся и обнаружил, что смотрит прямо в лицо Джорджа Дебевуа Дизи. Рыжеватые усы выцвели и потускнели до цвета лежалого яблочного ломтика, а глаза за толстыми линзами были сплошь в красных кругах и обрамлены розовыми венами. Но Сэмми ясно видел, что их оживляет знакомый блеск лукавого возмущения.
Толкнувшись назад с табурета, Сэмми наполовину оттуда упал, наполовину цивилизованно опустился на пол. Выяснилось, что он совсем не так трезв, как ему казалось.
— Джордж! Что вы здесь… вы там были?
Но Дизи словно бы вовсе Сэмми не слышал. Огненным взором он упирался в бармена.
— А знаете, почему они вынуждены ебать друг друга? — спросил у мужчины Дизи. К старости у редактора стала слегка дрожать голова, что придавало ему еще более брюзгливый вид.
— Это еще что? — спросил бармен.
— Я спросил: «Знаете, почему Бэтмену с Робином приходится друг друга ебать?» — Дизи достал бумажник и небрежно вытащил оттуда десятидолларовую купюру, готовясь выдать свою плюху.
Бармен помотал головой с легкой улыбочкой на физиономии, явно ожидая интересного продолжения.
— Не знаю. А почему?
— А потому что они онанировать не могут. — Дизи швырнул купюру на стойку. — Как вы, например. А теперь почему бы вам не заняться делом и не подать мне ржаного виски с содовой? Молодому человеку тоже подайте что он там пьет.
— Послушайте, — сказал бармен. — Я здесь такой болтовни не терплю.
— Тогда не болтайте, — отозвался Дизи, внезапно теряя весь интерес к дискуссии. Забравшись на табурет рядом с тем, где раньше сидел Сэмми, он похлопал по соседнему. Потомившись пару-другую секунд в том холоде разговорной пустоты, в котором Дизи его оставил, бармен затем двинулся к задней стойке и взял оттуда два чистых стакана.
— Сядьте, мистер Клей, — сказал Дизи.
Сэмми сел. Как всегда, он испытывал к Джорджу Дизи толику благоговейного страха.
— Отвечая на ваш вопрос, да, я там был, — сказал Дизи. — Мне случилось оказаться на несколько недель в городе. И я увидел, что вы значитесь в афише.
Джордж Дизи оставил бизнес комиксов во время войны и так в него и не вернулся. Один старый приятель по университету пригласил его на какую-то интеллектуальную работу, и Дизи переехал в Вашингтон. Когда война закончилась, там он и остался, общаясь с людьми вроде Билла Донована и братьев Даллс, которых в те немногие разы, когда Сэмми с ним сталкивался, Дизи не отказывался, но и не соглашался обсуждать. Одет он был по-прежнему странно — в один из фирменных костюмов Вудро Вильсона, серый, фланелевый, с пасторским воротничком и непонятного узора бабочкой. Несколько минут они ждали, пока бармен сподобится принести им выпивку (а он откровенно позволил себе никуда не торопиться), после чего принялись ее отхлебывать. Дизи довольно долго молчал. А потом сказал:
— Этот корабль тонет. Вам следует быть благодарным, что вас вышвырнули за борт.
— Вот только плавать я не умею, — отозвался Сэмми.
— Это ничего, — беспечно сказал Дизи. Допив первый стакан, он просигналил бармену насчет следующего. — Скажите, а что, мой старый друг мистер Кавалер действительно вернулся? Неужели та фантастическая сказка, которую я здесь слышал, и впрямь случилась?
— Ну, вообще-то он не собирался прыгать, — сказал Сэмми. — Если вы об этом слышали. И того письма он не писал. Все дело… в общем, это все мой сын… и это длинная история. Но теперь он живет в моем доме, — добавил Сэмми. — Вообще-то я думаю, они с моей женой…
Дизи поднял руку.
— Пожалуйста, мистер Клей, — сказал он. — На сегодня я уже более чем достаточно наслушался не самых вкусных подробностей вашей личной жизни.
Сэмми кивнул. С этим ему было не поспорить.
— Вышло и впрямь нечто, вам не кажется? — спросил он.
— О, полагаю, вы были более чем эффектны.
Однако я нахожу порнографа предельно трогательным. — Дизи повернулся к Сэмми и облизнул губы, словно прикидывая, не следует ли ему бросить игривый тон. — Как дышите, мистер Клей?
Сэмми в очередной раз попытался решить, как он себя чувствует.
— Будь я трезв, — сказал он, — я бы, вполне вероятно, захотел покончить с собой.
— По-моему, статус-кво, — заключил Дизи. Бармен хлопнул перед ним еще один стакан ржаного виски.
— Не знаю, — сказал Сэмми. — Мне кажется, я должен по-настоящему скверно себя чувствовать. Стыдиться или что-то в таком духе. Мне кажется, я должен чувствовать то, что вон тот засранец… — он дернул большим пальцем в сторону бармена, — пытался заставить меня почувствовать. Догадываюсь, последние десять лет моей жизни я как раз это и чувствовал.
— А теперь не чувствуете.
— Нет, не чувствую. Я чувствую… не знаю, какое слово здесь лучше подходит. Пожалуй, облегчение.