— Что мы должны сделать?
— Погоди, скоро поговорим. Кажется, я почти закончил. Как по-твоему, я почти закончил?
Джо нагнулся и посмотрел, как далеко продвинулся Сэмми. Голем, похоже, добрался до кривой и наспех построенной лестницы, откуда обильно торчали всевозможные щепки и гвозди. Эта, почти умышленно взятая откуда-то из Сегара или Фонтейна Фокса, лестница должна была привести его к осыпающимся вратам самого Рая.
— Да, ты почти закончил.
— Все идет быстрее, когда нет слов.
Сэмми взял у Джо пакет, развернул его и вгляделся внутрь. Сперва он достал оттуда завернутый в фольгу сандвич, затем пачку сигарет.
— Я у твоих ног, — сказал Сэмми, стукая пальцем по пачке. Затем он ее разорвал и губами вытянул одну сигарету.
Джо подошел к штабелю ящиков и сел. А Сэмми закурил сигарету и, как показалось Джо, малость беспечно, пролистнул последнюю примерно дюжину страниц. Затем, пристроив сигарету на верх все еще завернутого в фольгу сандвича, увязал страницы обратно в последнюю папку. Наконец, снова воткнув сигарету между зубов, Сэмми развернул сандвич, откусил добрую четверть и принялся увлеченно жевать, не переставая при этом курить.
— Ну что? — спросил Джо.
— А то, — ответил Сэмми, — что у тебя тут жуткая уйма всякого еврейского материала.
— Я знаю.
— Что с тобой такое? У тебя что, рецидив?
— Еще какой. Каждую неделю по свиной отбивной съедаю. — Джо протянул руку к ближайшему ящику и вытащил оттуда книгу без обложки, с растрепанными страницами и растрескавшимся корешком.
— «Мифы и легенды Древнего Израиля», — прочел Сэмми. — Автор — Анджело С. Раппопорт. — Он пролистнул несколько страниц, поглядывая на Джо с определенным уважительным скепсисом, словно ему показалось, что он нашел секрет спасения Джо, в котором ему теперь полагалось сомневаться. — Так ты теперь всем этим увлекся?
Джо пожал плечами.
— Здесь все враки, — мягко сказал он. — По-моему.
— Помню, как ты впервые сюда попал. Тот первый день, когда мы пошли в контору Анаполя. А ты помнишь?
Джо ответил, что тот день он, разумеется, помнит.
— Я дал тебе комикс с Суперменом и сказал придумать для нас супергероя, а ты нарисовал Голема. И я подумал было, что ты идиот.
— Так я и был идиот.
— Да, ты был идиот. Но тогда шел 1939 год, не забывай. В 1954 году я уже не думаю, что Голем делает тебя таким уж идиотом. Позволь мне кое о чем тебя спросить. — Сэмми огляделся в поисках салфетки, затем подобрал с пола свой галстук и вытер лоснящиеся губы. — Ты видел, что Билл Гейнс делает у себя в «Э.К.»?
— Да, конечно.
— Там совсем не детский материал делают. И у них лучшие художники. У них Крэндалл. Я знаю, он всегда тебе нравился.
— Крэндалл самый лучший, никаких сомнений.
— И материал, который там делают, читают взрослые. Солидные люди. Этот материал мрачный. Он также вульгарный, но знаешь, оглянись вокруг себя. Мы живем в вульгарную эпоху. ТЫ видел «Кучу»?
— Я обожаю «Кучу».
— А теперь скажи. Куча — это что, персонаж комикса? В целом он типа разумный ком грязи, сорняков и, я не знаю, какого-то отстоя. С таким крошечным клювиком. Он все на свете ломает.
С таким крошечным клювиком. Он все на свете ломает. Но ведь предполагается, что он герой.
— Теперь я понимаю, к чему ты ведешь.
— Вот именно. Сейчас на дворе 1954 год. По округе шляется какой-то чертов ком грязи, а детишки думают, что это потрясно. Представь себе, что они подумают о Големе.
— Ты хочешь это издать.
— Ну, может, не совсем так, как здесь.
— То есть?
— Здесь все чертовски еврейское.
— Да, верно.
— Кто из твоих знакомых знаком со всей этой мутотой? Каббала, так это называется? Все эти ангелы и… да, кстати, они что, все и впрямь ангелы?
— По большей части.
— Короче, вот что я думаю. Во всем этом что-то есть. Не только в самом Големе. Эти твои ангелы… у них есть имена?
— Есть. Метатрон. Уриэль. Микаэль. Рафаэль. Самаэль. Он как раз скверный.
— Это который с клыками?
Джо кивнул.
— Он мне особенно нравится. Знаешь, на вид твои ангелы малость как супергерои.
— Так это же комикс.
— Об этом я и подумал.
— Еврейские супергерои?
— Черт, да все они еврейские, эти супергерои. Супермен, по-твоему, не еврейский? Происходит из древней страны, вот так вот меняет имя. Кларк Кент, мать моя женщина! Только еврей мог бы себе такое имя подобрать!
Джо указал на стопку пухлых папок на полу между ними.
— Но Сэмми, ведь там половина персонажей раввины.
— Ладно, мы это как-нибудь смягчим.
— Ты хочешь, чтобы мы снова работали вместе?
— Ну… вообще-то… даже не знаю, я просто от балды говорю. Просто все это так здорово. Из-за этого мне хочется… снова что-нибудь сделать. Что-то такое, чем бы я хоть самую чуточку гордился.
— Ты и так можешь гордиться, Сэмми. Ты проделал классную работу. Я тебе всю дорогу это твердил.
— В каком смысле «всю дорогу»? Да тебя же с самого Пёрл-Харбора здесь и в помине не было!
— Ну, я мысленно твердил.
— Ничего удивительного, что твои послания так до меня и не дошли.
Тут, донельзя удивляя их обоих, послышался вялый, неуверенный стук. Кто-то стучал по косяку двери, распахнутой в коридор.
— Есть здесь кто-нибудь? — гобоем продудел неуверенный голос, до странности Джо знакомый. — Эй?