— Нет, черт побери, — сказал он, — это не было бы противозаконно.
— Вот и славно, — сказала миссис Анаполь. — Я не хочу, чтобы ты нарушал какие-то чертовы законы. Как только присяжные услышат, что ты комиксами промышляешь, они тебя в два счета в «Синг-синг» запрут. — Затем достойная супруга перевернулась на другой бок и устроилась спать. Анаполь стонал, ворочался, выпил три стакана «бромо-зельцера», пока наконец не наткнулся на общие очертания плана, который несколько ослаблял умеренные, но все же подлинные муки совести, а также тревогу в связи с все нарастающим гневом, который война Кавалера и Клея, похоже, навлекала на «Эмпайр Комикс». Согласовывать этот план с шурином уже было некогда, но Анаполь знал, что Джек будет с ним заодно.
— Хорошо, — сказал он теперь, — вы получите долю от радиошоу. Если такое радиошоу вообще будет. Мы признаем ваши заслуги, вставим туда что-нибудь вроде «»Онеонта Вуленс» и т. д. и т. п. представляет «Приключения Эскаписта», основанные на персонаже Джо Кавалера и Сэма Клея, появляющемся ежемесячно на страницах, и т. д. и т. п.». Плюс к тому за каждый эпизод, который выйдет в эфир, вы двое, скажем так, получите выплату. Авторский гонорар. Пусть будет пятьдесят долларов за шоу.
— Двести, — сказал Сэмми.
— Сто.
— Сто пятьдесят.
— Сто. Брось, это три сотни в неделю. За год вы сможете пятнадцать кусков между собой поделить.
Сэмми взглянул на Джо. Тот кивнул.
— Ладно.
— Вот и умница. Теперь что касается этой самой мисс Бабочки. О пятидесяти процентах даже речи быть не может. У вас вообще нет прав ни на какую ее долю. Вы, мальчики, придумали ее как работники «Эмпайр Комикс», у нас на зарплате. Она наша. Закон здесь на нашей стороне, я это точно знаю, потому что уже разговаривал на эту тему со своим адвокатом, Сидом Фоном из конторы «Харматтан, Фон и Бюран». Как он мне объяснил, здесь та же история, что и в лабораториях Белла. Любое изобретение, которое там делает один из парней, неважно, кто это придумал, как долго над этим работал или пусть даже если он сам целиком все проделал, принадлежит лаборатории, потому что все эти парни были туда наняты.
— Нечего с нами мошенничать, мистер Анаполь, — вдруг вставил Джо. И все оказались в шорохе. По-прежнему далекий от идеальности английский Джо снова его подвел, и он употребил слишком сильное выражение. Он думал, эта фраза означает обращаться с кем-то несправедливо, но без непременного злого умысла.
— Никогда я с вами, мальчики, не мошенничал, — сказал Анаполь, явно не на шутку задетый. Затем он достал носовой платок и высморкался. — Прошу прощения. Простудился. Дайте мне все-таки закончить, хорошо? Пятьдесят процентов, как я уже сказал, это будет безумие, глупость и идиотизм. С такой долей никак нельзя согласиться. И вы не можете угрожать мне тем, что заберете эту фифу к кому-то еще, потому что, как я уже сказал, вы сделали ее у меня на зарплате, и она моя. Если хотите, можете поговорить со своим адвокатом. Но послушайте, давайте избегать конфронтации, хорошо? Раз у вас двоих до сих пор были такие славные записи в личном деле, пока вы всю эту ерундистику придумывали, мы очень даже вас ценим. И чтобы, знаете ли, показать вам, мальчики, как мы вас ценим, мы дадим вам долю от этой самой Бабочки в объеме…
Тут Анаполь взглянул на Ашкенази, и тот искусно пожал плечами.
— Четыре? — прохрипел он.
— Пусть будет пять, — сказал Анаполь. — В объеме пяти процентов.
— Пять процентов! — повторил Сэмми. Вид у него был такой, словно мясистая лапа Анаполя только что влепила ему пощечину.
— Пять процентов! — сказал Джо.
— Вам обоим.
— Что? — Сэмми вскочил из кресла.
— Сэмми. — Джо еще никогда не видел у своего кузена такой красной физиономии. И вообще не припоминал, чтобы тот когда-нибудь так выходил из себя. — Послушай, Сэмми, даже если будет пять процентов, мы уже о сотнях тысяч долларов говорим. — И раз уж на то пошло, сколько кораблей они смогут тогда оснастить и заполнить несчастными детьми со всего мира? Когда у тебя достаточно денег, может статься, уже не имеет значения, что двери многих государств для тебя закрыты. Очень богатый человек может позволить себе купить где-нибудь остров, пустой и с умеренным климатом, а потом построить всем этим пропащим детям их собственную страну. — А в один прекрасный день, может статься, будут и миллионы.
— Но ведь пять процентов, пойми, Джо! Пять процентов за то, что мы стопроцентно сделали сами!
— И при этом задолжали сто процентов нам с Джеком, — уточнил Анаполь. — Знаете, мальчики, как я припоминаю, совсем недавно сотня долларов казалась вам кучей денег.
— Да, разумеется, — сказал Джо. — Послушайте, мистер Анаполь, я сожалею о том, что сказал насчет мошенничества. Думаю, вы очень даже честно себя ведете.
— Большое спасибо, — отозвался Анаполь.
— Сэмми?
Сэмми вздохнул.
— Ладно, согласен.
— Погодите минутку, — сказал Анаполь. — Я еще не закончил. Итак, вы получите авторский гонорар за радиопередачу. Мы признаем ваши заслуги, как я уже сказал. И повысим вам зарплату. Проклятье, мы также и Джорджу зарплату повысим. С радостью. — Дизи приподнял перед Анаполем воображаемую шляпу. — И дадим вам двоим долю от этой самой Бабочки. Но с одним условием.