Коль скоро Александр и Тиль сошлись во мнении, что они с двумя заводными лошадьми непременно догонят одинокую кобылку ведьмы, то особо насиловать себя нужды вовсе не было — следы час от часу становились всё более свежими.
«Лишь бы с Лю беда какая не приключилась» — хмуро одёрнул себя старлей, и сократил время привала до минимума.
— Взрослеешь, наверное, — он даже попытался улыбнуться усталым лицом.
Видимо, вышло скверно — или много дней не бритая щетина уже совсем превратилась в бороду и пугала не только себя, но и девчушку. Ибо Тиль только вздохнула, стрельнула в ответ непонятным взглядом — и полезла в седло.
Ибо Тиль только вздохнула, стрельнула в ответ непонятным взглядом — и полезла в седло. Немного пощипавшие травку и обглодавшие до корней несколько кустов кони вновь потрусили по следу. Туда, где нынче утром взошло солнце…
Глядя из-под прикрытия кустарника со словно вощёными маленькими листиками, Александр недоверчиво осмотрел раскинувшееся неподалёку большое и, похоже, богатое село. А пуще того — крепкую ограду из вкопанных впритык и заострённых сверху, потемневших брёвен. Четыре вышки по углам да крепкий помост-навес над воротами — уж явно не для сердешной встречи гостей. Видать, чужаков здесь как-то не особо привечают.
«Но уж вельдов, так точно», — прикинул он откровенно грабительские замашки бродящих по степи кочевников. — «Хотя, возможно и наоборот — гнездо у них тут».
Что так гадай, что эдак — а уже почти исчезнувший в траве след, угадываемый не столько глазами, сколько чутьём, вёл прямо к воротам. А следовательно — чему быть, того не миновать…
— Дядьку Санвел! — от оглашённого вопля прибежавшего паренька староста, озабоченно осматривающий подмытый ливнем частокол и прикидывающий — просто засыпать или всё же пару вон тех кольев заменить — едва не подпрыгнул на месте.
— Да чё ж ты орёшь как оглашенный, бисова дытына? — Санвел хотел было отвесить племяннику подзатыльник, но передумал.
Всё ж парню шестнадцатый год уже, в поле работает наравне со взрослыми. А этой зимой ему и пора уж брать в руки совсем другой струмент. Оружье. Копьё да дубину, топор да пращу. Становиться в ряды оброняющих родное село от всякого лиха, в общем. Да и при людях уже как-то неудобно племянника тумаками потчевать — вон какая орясина вымахала, хотя и соображения едва на курицу пока что.
Сколько веков стоит здесь на самой границей со степью село Берёзовка, столько и приходилось селянам периодически отбиваться от жадных до чужого добра, а то и до лакомой человечинки. То вельды наезжают — вынь да положь им откуп. А вот вам, накося-выкуси — от всей широты крестьянской души да дубиной поперек спины! А то волколаки в стаю собьются и рыщут вокруг, да так, что в стойлах скотина от страха бесится. И тогда только на копья с высеребренными навершиями одна надёжа — не берёт проклятых обычное оружье…
— Да у ворот гости. Десятник Кудин грит, что вроде на вельдов не схожи — скорее лорд с племянницей-малолеткой. Только тот лорд воин знатный, то Кудин сразу приметил — из наших с таким никто не сравнится, — прибежавший от ворот парнишка кое-как отдышался и с надеждой уставился на нахмурившегося старосту.
Не любят в Берёзовке перемен. И пришлых чужаков не любят. Чего греха таить, слишком часто от таких событий или на погосте могил прибавляется, или приходится несколько хат заново отстраивать. Если мало не полсела. Вот потому-то староста Санвел и нахмурился пуще прежнего. Распорядился ожидающим указаний парням заменить два бревна, а потом засыпать промоину камнями и глиной — да утрамбовать на совесть. Затем огладил бороду, зачем-то потеребил подол серой домотканой рубахи.
— Ладно, пошли посмотрим — авось обойдётся как-то…
Александр, сидя на разморенном от не по-осеннему жаркого солнца коне, посматривал на разглядывающие его простоватые и всё же с какой-то крестьянской хитринкой физиономии довольно спокойно. Совсем другое дело — на скалящиеся окрест выбеленные черепа, нанизанные на острия частокола через равные промежутки.
— А каких богов тут у вас в Берёзовках почитают — часом не тёмных? — в открытую полюбопытствовал он, не без намёка кивнув на жутковатые трофеи сельских жителей.
— Скажешь тоже! — один из крестьян, одетый в рубаху с нашитыми деревянными пластинами на манер чешуйчатых лат, от отвращения даже сплюнул.
— В нашем селе Беора спокон веков почитают. А то на кольях маковки вельдов, что на Берёзовку нападали. Знахарка грит — так надо, чтоб духи всякие меньше лезли, да и другим всяким-пришлым в назидание…
И с намёком уставился на терпеливо ожидающих перед запертыми воротами чужаков. Старлей трижды похвалил свою предусмотрительность, заставившую его надеть уцелевший у Тиль расшитый узорами кожаный поясок на свою голову — похоже, здешние знают обычай благородных лордов. Оттого-то и не спешат закидывать камнями да копьями, наверное.
Кивнув в ответ, Александр демонстративно отвернулся. Вынул из седельной сумы кожаную флягу, отпил тепловатой воды. И принялся терпеливо ждать вновь. Как оказалось, правильно — вскоре появившийся на навесе над воротами бородач первым делом зычно спросил у одного мужика: