Леди грустно посмотрела на нацеленный на неё клинок и качнула головой.
— Кроме того, вы невнимательно слушали дона Александра. Помните, он упоминал, что у себя на родине читал книги двух братьев-мудрецов — и те предупреждали, чем может обернуться для прежде полудикого народа такой рывок в науках и ремёслах? Они называли это прогрессорство.
— Пистолет в руке несмышлёного ребёнка… — лорд Эрлих шёпотом, задыхаясь, выдавил эти слова побелевшими губами. Рванул застёжки камзола, словно те вдруг стали душить его. Слепо потыкавшись, наконец сунул разочарованно вжикнувший клинок в ножны. — И всё же — я не пожалею сил, чтобы уничтожить вас, леди Ульрика…
Двое ехали по залитому солнцем туманному городу — и тот встречал их пустотой. Ни одного человека или повозки, ни одного прохожего или зеваки, лишь деловито замершие редкие группы стражников. И лишь когда копыта лошадей гулко затопали по настилу моста, под которым разбухшая после ливня речушка волочала валуны, конь лорда Эрлика вдруг остановился на середине и даже не подумал сдвинуться с места, несмотря на все усилия озадаченного всадника.
«Нет, дорогой мой — раз уж пришла пора объясниться…» — догнавшая его леди Ульрика усмехнулась.
— Вы, лорд, думали откупиться от дона Александра всего лишь презренным золотом? За всё, что он для нас сделал? — голос её зазвенел металлом, но повернувшийся мужчина сообразил, что место для разговора вышло неплохим — уже в нескольких шагах друг от друга ничего не разобрать — всё перекрывал шум разлившейся воды. — А я дала ему куда больше…
— Будто он будет счастлив с презренной ведьмой… — проворчал тот в ответ, всерьёз озадаченный поведением коня. Он уже собрался слезть с седла, чтобы проверить, что же такого приключилось, однако тот вдруг стронулся с места, легонько труся рядом с кобылкой дамы, кокетливо красующейся белыми чулочками на сухощавых ногах.
— Но вы же счастливы? — уж чего-чего Эрлик ожидал, но только не такого.
Да, его первая и единственная жена умерла при родах много лет назад. Да, приходит к нему по ночам таинственная красавица-служаночка, назвавшаяся Ундиной. Хотя за все годы совместных безумств так и не удалось не то, чтобы разыскать её, но даже и что-то о ней выяснить — незнакомка всегда ловко и легко исчезала под утро…
— Вам что-то известно, леди? — лорд Эрлик рывком опередил спутницу и загородил дорогу.
Леди Ульрика вздохнула.
Леди Ульрика вздохнула. Решительно встряхнула длинными кудрями цвета старого золота, посмотрела в глаза. И проведя себя пальчиком по груди — меж двух своих прелестных даже под одеждой округлостей, негромко заметила, не опуская взгляда.
— А это место ты называешь ложбиной грёз…
На лорда Эрлика страшно было даже взглянуть.
— Слуги подкуплены? Откуда… зачем вам понадобилось за мной следить? Нет, не отвечайте! Кто она, и где её найти — вот что я хочу узнать!
Всадница улыбнулась, по-прежнему держа взгляд мужчины на невидимом поводке очаровательных глаз.
— А моя дочь Эллана очень похожа на вас, лорд — и такая же прелесть. Ну же, соображайте — ну! Неужели мужчины настолько же глупы, насколько о вас говорят?
Лорд молчал, и лицо его было само смятение. А дама, чувствуя что от волнения бешеный стук сейчас выскочит из груди, выдохнула:
— Отвести глаза слугам, да и вам, лорд — это сущая мелочь для опытной ведьмы. А Ундина это моё второе имя, тайное — даваемое каждой девочке при рождении.
Видя, что он всё ещё не в силах прийти в себя, леди Ульрика тронула кобылку с места, подъехала вплотную. Чуть привстав на стременах, она ласково, легонько поцеловала ошеломлённого мужчину. И когда ароматный водопад сладких впечатлений обрушился на него, он узнал этот поцелуй — и поверил.
— Но зачем, Ундина? У тебя ведь есть муж…
Ульрика горько усмехнулась.
— Лорд Густав? Пьяница и напыщенное ничтожество. Если б не отчаянная нищета — никогда бы моя мать не дала согласие на этот брак, — она вздохнула. — А моё сердце ведьмы помыкалось, бедолашное — и выбрало тебя.
Судя по выражению глаз лорда Эрлика — его собственное сердце отнюдь не было в претензии. И хотя разум ещё сопротивлялся, мужчина уже улыбнулся — скупо, неуверенно. Да уж, женщины редко ведут себя разумно — но правда почему-то довольно часто оказывается на их стороне…
Второй день под копытами шелестели сочные стебли степных трав. Гнулись под ветерком, словно приветливо кланялись, утекая вдаль серебристо-зелёными волнами бескрайнего моря. Хоть осень всё сильнее и заявляла свои права, а всё же истосковавшая по влаге степь буйствовала зеленью после ожививших её ливней. Уж верно, торопилась отцвести ещё хотя бы раз, прежде чем заиндевелые посланцы зимы прискачут сюда, оседлав северные ветры…
Сначала ехать оказалось легко — знай себе иди по чётко видному следу. И даже бурная речушка, выстелившая вдоль прихотливо извивающегося русла своё каменистое ложе, не сбила со следа — на той стороне востроглазая Тиль всё-таки высмотрела несколько перевёрнутых и поцарапанных подковами камней.
— Не знаю, мой дон, — всё это время девчушка держалась на удивление серьёзно и молчаливо. — Не знаю сама — зачем я помогаю вам. Против этой Лючике у меня нет ни единого шанса завоевать вас. И вовсе не потому, что она ведьма…