В комнате для совещаний, куда пригласили гражданина Алекса, как по его просьбе «дабы не подвергать людей риску сломать язык или вывихнуть челюсть» записали в качестве второго имени в официальных документах, оказалось тихо и весьма уютно. От нечего делать он осмотрел добротную обстановку, в принципе ничем не отличающуюся от тех начальственных кабинетов, где ему уже приходилось бывать. Вроде бы и безукоризненный порядок — но всё же какая-то печать личности хозяина оставалась и на стойке мнемокристаллов памяти, лежащих в неком непонятном, известном только владельцу порядке. И на сделанном чуть ли не из натурального дерева гарнитуре и столе, где рядом с пультами связи и вполне привычным экраном здешнего компьютера лежали мелкие позабытые предметы.
«Кстати, а как там Альфа?» — озабоченно спохватился свежеиспечённый Алекс. Он не пожалел кредиток с немного округлившегося счёта и заказал самый лучший модуль памяти для прихваченного с собой искинта. Уж если Альфа и не друг, то верная, исполнительная и подчас незаменимая помощница, так это точно. Хотя частенько и занудой бывает, как же без того. Но электронная язва пискнула через наушник мнемофона, что хоть почти все каналы и обрезаны, устроилась она прилично — если не сказать комфортно…
— Доброго дня, гражданин, — оказывается, сзади уже подошёл тощий сыскарь и наблюдал за осматривающимся механиком.
— И вам тем же самым да по тому же месту, — полуобернувшись и встретившись с непонятным взглядом члена Совета, зловредно буркнул Александр.
Тот некоторое время на полном серьёзе обдумывал услышанное, а затем всё же усмехнулся и шагнул из коридора в свои апартаменты.
— Язвите? Значит, жить будете, — сделал он вывод.
Обошёл стол, швырнул в сторону шкафа снятый плащ — и манипулятор кибера ловко поймал одежду, утащив в своё чрево для чистки и приведения в должный вид. Из пола в каком-то вихре выросло кресло, в которое не преминул усесться владелец кабинета.
— Присаживайтесь, — предложил он на правах хозяина. — Скоро прибудет гражданка Луви — у неё в клинике тяжёлый случай после аварии на энергостанции, она чуть задержится.
Предложив на выбор напитков или закусок, Неронко некоторое время наблюдал за гостем, невозмутимо потягивающим через соломинку столь полюбившийся местный аналог Фанты.
А затем хмыкнул:
— Как вышло, что в вашем прошлом вы служили солдатскую службу — и никого не приходилось убивать? Хотя, как я понял, тем не менее почитались на весьма хорошем счету…
Осторожно Александр ответствовал в том духе, что армия в нынешнее время скорее для поддержания военного паритета. И что правительства постепенно склоняются ко всеобщему мнению о сокращении да разоружении — уж очень велики расходы. Да и столько крепких неглупых ребят ничего полезного не производят, лишь бездельничают — по сути-то дела. А сам он как механик и парень-на-все-руки ремонтировал всякие механизмы и устройства, усовершенствовал их, причём достиг именно этой деятельностью уважения и расположения — причём не только и не столько начальства.
— И всё же, — задумчиво произнёс сыскарь, покачиваясь в висящем словно в воздухе мягком кресле. — Не понимаю, как может пользоваться почётом и искренним уважением ваш генерал, который, судя по всему, отправил на тот свет не одну сотню людей, пусть вы и считали их врагами. Как он может оставаться нормальным человеком — не понимаю…
— А то будто тебе не доводилось во всякую мразь из бластера пулять, — сварливо отозвалась от двери подоспевшая целительница.
Она скинула прямо на пол забрызганную дождём прозрачную накидку, давая работу задремавшему в стенной нише киберу. Лицо её выглядело несколько усталым. Однако она вежливо кивнула в ответ на приветствие наверняка своего очень старого знакомого — если не сказать друга Неронко. И куда более внимательно посмотрела на вставшего и чуть склонившего голову Александра.
— Да, задали вы нам хлопот, молодой человек, — заявила гражданка Луви, без возражений принимая из рук хозяина весьма симпатичных размеров чашку местного аналога чая. Очевидно, её вкусы и пристрастия здесь были неплохо известны — если не сказать «доведены до ритуала».
Всем лицом и телом изобразив вежливое извинение пополам с раскаянием, Александр тем не менее усмехнулся.
— А это чтобы жизнь раем не казалась!
У себя в полку он хоть и не ходил в записных остряках, но и за словом в карман никогда не лез. А поскольку чуть грубоватый и солоноватый юмор здесь оказался почти что и неизвестен, то среди шахтёров и охраны механик давно числился острым на язык хохмачом.
Оба гражданина хохотнули, после чего целительница принялась рассказывать. Ну, что во всех постигших Алекса бедах повинна никто иная, как гражданка Изельда Фирр, ушлый сыщик выяснил довольно быстро и без особых затруднений. Равно как и то, что на бывшего раба оказалось впору вешать ярлычок «агнец божий» — оказывается, в прозябавших здесь религиях додумались до такого же, вполне христианского понятия.
— Но вот когда я стал формулировать официальное обвинение против гражданки Фирр, — лицо сыщика посерьёзнело. — То никак не смог определиться с мотивами — тем более что сама обвиняемая отказалась беседовать на эту тему наотрез. Странно… ведь долг Гражданина помочь следствию?