Но теперь он сидел у стены, старательно придав себе вид связанного и даже для виду набросив на ноги и плечи остатки верёвки. Едва от входа в пещеру донеслись шаги и под сводами разлился красноватый свет факела, Александр предпринял нехитрую маскировку — до поры. И слушал, слушал…
— Но прежде чем пристрелить вас — ибо равнять с землёй Изек я не хочу, а больше ни для чего другого ваши умения приспособить невозможно, я хотел бы узнать — если у вас чем поторговаться за жизнь? Да и поговорить хотелось бы… — вельд Лек оказался не столь многословен, сколь утомителен.
Причём и вовсе не оригинален. Сколько было и будет таких вот наполеончиков, одержимых одной лишь целью — пусть мир хоть провалится в тартарары, лишь бы я с того что-то поимел… Ну ладно, говори пока — там посмотрим…
Старлей угрюмо молчал, для виду напустив на себя слабый и утомлённый вид. И скрепя сердце приготовился ещё долго слушать эти бредни, как события понеслись вскачь.
Издав сдавленное восклицание, Лек вскочил на ноги. И осторожно повернувший голову Александр явственно почувствовал, как сердце его чуть не выскакивает из груди. Ибо оказалось, что посреди пещеры стоит бледная и серьёзная до немогу Тиль. В мокрой одежде, неподвижно под затрепетавшим пламенем факела.
— Чего тебе, сучка? И вообще, кто ты такая? — заметив, что девчонка презрительно и как-то странно молчит, вельд потянулся к висящему на боку пистолету.
Однако случилось то, чего Лек не ожидал — да честно говоря, и Александр тоже.
Тиль вытащила из-за спины правую руку, и в ней тускло сверкнула сталь. Змеёй скользнула вперёд хорошо знакомая шпага — и вельд дёрнулся, с воплем выронил своё оружие. И старлей поклялся бы, что остриё клинка прошло плечо насквозь.
Девчонка шагнула вперёд, вдавив кургузый револьвер в грязь. Лек попятился, зажимая рану и глухо шипя сквозь зубы. Только не заметил он, что почти прижался спиной к деревянной решётке. А может, попросту не ожидал каверз и с этой стороны. Между нами говоря, зря он это сделал… ох, зря.
Александр, согнав с коленей лохматую зверушку, бесшумно крадущимся по джунглям тигром скользнул вперёд — и его просунутые сквозь решётку руки стальным капканом ухватили незадачливого разбойничьего атамана за глотку.
— Попался! — тот только задёргался от испуга, да пошёл от него эдакий специфический запашок. Ну да, от такого кто не обгадится…
— Привет, дон Александр! — устало заявила Тиль и, взмахнув шпагой, шагнула ближе.
И тут всё опять пошло наперекосяк. Испуганный её движением Лек заорал, дёрнулся — и поскользнулся на раскисшей глине. И не успел Александр не то чтобы разжать ладони, но даже и что-то осознать, как падающий вельд косо, всем телом обрушил свой вес на хрустнувшую в железных ладонях шею. Дёрнулся, и обмяк — навсегда.
И первое, что сделала всем телом упавшая на загородку мокрая Тиль, так это побледнела, словно собралась помирать — и забрызгала поспешившего обнять её старлея содержимым желудка. Вновь и вновь её тело сотрясалось в спазмах, пока Александр не решился легонько похлопать её по щекам. Белобрысая головёнка дёрнулась влево-вправо, ещё раз — пока девчушка не решилась слабо запротестовать. По правде говоря, ему и самому стало не по себе, когда в его руках буднично и так пошло обрвалась человеческая жизнь. Но что ж тут поделаешь — вон он, только что сильный и уверенный в себе вельд лежит, неестественно выгнув вывернутую шею и укоризненно глядя потускневшими глазами…
— Ну и, долго ещё будете сопли по щекам размазывать? — от входа в глубину пещеры шагнула та, кого старлей меньше всего ожидал увидеть сквозь застящие взгляд непрошенные слёзы.
Лючике. Красивая, как дразнящая взгляд малолетнего сироты новогодняя игрушка в витрине ГУМа — и грозная, как сметающий всё на своём пути атомный взрыв.
— Моё почтение дону Александру, — она осмотрелась, легонько потрогала сапожком тело, одобрительно усмехнулась. Подобрала обронённую Тиль шпагу — и принялась пилить верёвки, на которых за неимением железных петель крепилась дверь загородки.
Вздрагивающая девчушка покосилась на неё, всхлипнула ещё пару раз. И, вытащив из-за голенища кинжальчик, принялась помогать. Однако, крепкая порода…
Первым делом Александр обнял мокрую от дождя Тиль, уже на бегу приложился к холодным пальчикам Лючике, а сам вытащил из грязи револьвер.
— Много их там снаружи? — он лихорадочно пытался хоть как-то рукавом отчистить оружие от грязи в надежде, что уж револьвер-то куда надёжнее пистолета — лишь бы не разорвало ствол…
— Мой дон, там никого нет… — медленно и как-то печально начала было девчушка, не спеша размахивать оружием и рваться крошить супостатов.
— Так сколько? — Александр взглянул в сторону входа, решив что оружие вроде подвести не должно, и уже прикидывая, удастся ли прорваться. И только сейчас до него дошёл смысл слов.
— Что за?..
— Дон Александр, — устало сообщила Лючике на удивление безжизненным и тусклым голосом. — Там, снаружи, никого нет… живых.
И как-то так убедително у неё это вышло, что старлей вот так сразу поверил ей.
И как-то так убедително у неё это вышло, что старлей вот так сразу поверил ей. Сел в опустошении, потёр ладонью лицо и вновь поднял его.