— А, — она смущенно потерла испачканные ладони о штаны и моргнула, — рисую кое-что… а вы опять по делу?
— Увы, развлекаться мне некогда. Я пришел к вашему отцу, есть важный разговор.
Накасус отпустил мастеров и подошел к нам.
— Телла, времени тебе осталось совсем мало. Смотри, опоздаешь!
Девушка скорчила рожицу и удалилась, гордо повиливая задом. Накасус добродушно усмехнулся и положил руку мне на плечо:
— У меня есть небольшое предложение. Если вы располагаете временем, неплохо было бы проехать в один милый ресторанчик. Его хозяин, мой друг, праздновал вчера совершеннолетие сына, а я не смог явиться… К тому же туда должна подъехать и Телла с бумагами, и я был бы признателен вам, если вы…
— Вы старый мошенник, мастер, — рассмеялся я, — признайтесь, вы ведь заранее знали, что я не стану отказываться? Время у меня и вправду есть. По крайней мере, пока.
Накасус привез меня в восточную часть необъятного Старого города, на один из холмов, с которых можно было разглядеть сияющие шпили далекого Града.
Привязав лошадку в специальном закутке, обнесенном — я не удержался от улыбки! — плетеным забором, каждый прутик которого был любовно покрыт темным лаком, он подтолкнул меня к массивной дубовой двери. Место было удачным, хотя и выглядело не совсем по-пеллийски: на склоне холма, за крохотной, похожей на дворик площадью с неторопливо шипящим фонтаном, за типичными двухбашенными воротами, посвященными, кажется, одному из богов торговли, стоял круглый домик с железной крышей и сводчатыми окошками. Вывеска гласила о том, что мы находимся «Под золотым медальоном», а сам медальон, хоть и бронзовый, но начищенный до ослепительного блеска, свисал на затейливо выкованной руке, прикрепленной над дверью.
Ветерок доносил аромат жарящегося на углях мяса, смешанный с запахами цветущего сада. Я завертел головой — казалось, за воротами Пеллия кончилась, уступив место какой-то незнакомой мне стране!
— Нравится? — понимающе усмехнулся мастер. — Да, все правильно, мой мальчик. Хозяин лавеллер, и таверна у него соответствующая. Очень, кстати, популярное местечко.
Хозяин, кряжистый мужчина с длинными висячими усами, набросился на Накасуса тотчас же, едва мы переступили порог заведения. После обмена любезностями он проводил нас во внутренний дворик, усадил за стол под низкой раскидистой яблоней и принялся орать на двух парней, которые колдовали над жаровней с решеткой, на которой шкворчало нечто, напоминающее длинные тонкие колбаски. Я втянул носом воздух и подумал, что с кухней острова Лавелле я еще не знаком.
— К вечеру здесь будет полно посетителей, но нам они не помешают, — сообщил Накасус, обмахиваясь небольшим веером, — если что, мы сможем перейти в кабинет…
— У меня к вам, собственно, два вопроса, — начал я, стараясь не обращать внимания на запахи, — и не знаю даже, сколько они займут времени. Один из них я хотел задать в прошлый раз, но бедняга Гэкко произвел на меня такое впечатление, что мне просто не хотелось ни о чем говорить.
— Да? — Мастер сразу стал серьезным. — О чем вы хотели спросить меня?
Я задумчиво поскреб затылок.
— За последнее время я задал уже столько вопросов, а все никак не могу приблизиться к своей цели. Впрочем, это к делу не относится. Я хотел спросить у вас: знакомы ли вы хоть с кем-нибудь из деловых партнеров или, возможно, приятелей покойного Монфора? У меня сложилось впечатление, что вы общались с ним довольно тесно.
— Один раз я даже присутствовал на Торге в качестве человека из его свиты, — кивнул Накасус. — Правда, это было отнюдь не вчера. А что касается партнеров — что ж, я понял в чем дело. Собственно, я и сам предпринял нечто вроде расследования — но результат был нулевым, и я не стал о нем распространяться.
Вся штука в том, что те немногие люди, которых я знал, в один голос твердят, что Монфор-де стал ужасно скрытен и занялся какими-то темными делами с контрабандистами. О каких контрабандистах шла речь, я узнать не смог. Не было даже намеков.
— Возможно, об этом осведомлены люди из Братства? Хотя нотариус Каан, как мне показалось, тоже теряется в догадках. Но я не знаю, стоит ли спрашивать его напрямик о делах, которые связывали Братство с Монфором.
— Вы можете сами поговорить с некоторыми людьми — но, боюсь, ничего от них не добьетесь. Даже банкир, который еще недавно был в курсе всех деловых операций покойного, заявил, что совершенно потерял нить его интересов. Попросту говоря, Монфор перестал к нему обращаться.
— Ну, — фыркнул я, — у банкира может быть свой интерес.
— Нет-нет, — замотал головой Накасус, — это проверялось в первую очередь, так что подобные «интересы» просто не имеют какого-либо смысла. Укрыться от финансовой гвардии довольно трудно. Стоит лишь раз попасться им на глаза — и потом полжизни не отмоешься. Особенно здесь, в столице. Это в провинции филины успешно замазывают им глаза золотишком, а у нас служат люди, для которых имя важнее любых денег. Карьера, знаете ли… так что банкир отпадает. Меня и вправду насторожило то, что Монфор прекратил с ним почти все контакты, кроме самых банальных, на уровне тех или иных выплат по закладным, акцизам и прочей дребедени.
Меня и вправду насторожило то, что Монфор прекратил с ним почти все контакты, кроме самых банальных, на уровне тех или иных выплат по закладным, акцизам и прочей дребедени. Еще мне сказали, что у него были какие-то разговоры с некоторыми чиновниками Стражи.
— Чиновниками Стражи?