— Как ваше драгоценное здоровье, граф? — поинтересовался любезник, опасливо щурясь на меня.
— Здоровье отвратительное, — страдальчески скривился тот. — Ну, к делу. Что же случилось с вами в море, друг мой?
Руки матроса едва заметно царапнули столешницу. Энгард хмыкнул, аккуратно положил перед ним небольшой кожаный кошель, в котором тихонько дзинькнуло золото, и схватился за поданную ему кружку.
— Дерьмо, — произнес плотник хриплым баском и сгреб деньги за пазуху. — На обратном пути мы встретили королевского сторожевика, который, само собой, принял нас за ублюдков из Ханонго. Шли-то мы, будь оно все проклято, из самого Машибута! Понятное дело, сторожевик тут же и влепил нам пару ядер… фок-мачту долой, в левом борту дыра размером с хорошую пивную бочку. Не-ет, больше я на этом судне не ходок! Вещички уже собраны и ждут меня в надежном месте. Сегодня же подберу себе какую-нибудь посудину, идущую на юг, и все, довольно с меня. Зачем это, спрашивается, честному королевскому подданному наведываться к этим жабоедам? А? Скажите мне, а?
— И что же, ваш уважаемый господин не смог объяснить королевскому капитану, что тот ошибся и вы…
— Господин! — с жаром перебил Энгарда плотник. — А-а! Господин, будь он неладен, остался там, в Машибуте! Та-ам! Так что если он вам чего должен, знайте — свои денежки вы теперь увидите не скоро.
— В Машибуте? — поразился Дериц. — Вот уж да… а почему ж не скоро, любезный?
— Да сдается мне, дела у него теперь там, — ответил матрос. — А может, и нет, кто ж его знает-то…
— Что ж, — Энгард бухнул на стол опорожненную кружку и поднялся, — а мы вот надеялись, что по возвращении господин Такео расплатится сполна. Придется ждать дальше. Доброго ветра, друзья.
— Без вопросов? — поинтересовался ожидавший в карете Бэрд.
Дериц помотал головой.
— Куда теперь, господин граф? — крикнул сверху кучер.
— К храму Трех Орлов, — распорядился Энгард. — Там есть молодое вино. Да уж, не думал я, что Такео останется в Ханонго… собственно, я и представить себе не мог, что его занесет в такие края.
Да уж, не думал я, что Такео останется в Ханонго… собственно, я и представить себе не мог, что его занесет в такие края. Я почему-то был уверен, что он плавал к Белым Шапкам! Об этом нужно срочно донести барону, но я понятия не имею, где его искать в такое время суток… поэтому поедем пока пить молодое вино.
— В храм, что ли? — поразился я.
Одновременно повернувшись ко мне, Энгард с Бэрдом неожиданно захохотали.
— Да уж, в храм! Заведение там есть поблизости. Чудесное, скажу тебе, место, особенно с утра. Народ там…
— Как мне надоели эти путешествия по трактирам, — обиженно буркнул я и отвернулся к окну. — Мне, между прочим, нужно срочно найти Накасуса. Так что я предпочел бы отправиться прямиком на Бамбуковую улицу, а не сидеть с вами в каком-нибудь сомнительном кабаке.
Дериц вытащил свой хронометр и некоторое время внимательно глядел на циферблат, словно изучая его.
— Я думаю, за вином мы просидим никак не меньше трех часов, — сообщил наконец он, — так что время у тебя есть. Сейчас мы подъедем к храму, я покажу тебе, где нас искать, и можешь отправляться к своему Накасусу. Только без задержек, пожалуйста, — мне совсем не улыбается оказаться в городе без экипажа.
Через несколько минут карета выехала на огромную, мощенную светлым камнем площадь, и я, вытянув шею, невольно залюбовался громадой храма Трех Орлов. Три резные равновеликие башни, увенчанные витыми нежно-розовыми колоннами, на которых гордо восседали вызолоченные орлы, величественно устремлялись к бездонному и жаркому пеллийскому небу, словно горные пики посреди уныло-серой равнины черепичных крыш. Карета плавно повернула, чтобы остановиться возле приземистого трехэтажного здания. Левее него виднелась уютная искусственная терраса, засаженная фруктовыми деревьями, между которыми стояли легкие плетеные столики. Там и сям виднелись дорогие камзолы и платья посетителей, с самого раннего утра уже принявшихся за прославленное молодое вино: мне приходилось слышать от Дерица, что знатоки каждый год с нетерпением ждут урожая, дабы, вкусив любимых сортов, получить тему для нескончаемых споров и обсуждений.
«Как пеллийцы научились так жить? — с неожиданной тоской подумал я, провожая глазами ускользающий храм. — Как им все это удается — строить такие храмы, жертвуя десяткам богов, пить молодое вино и при этом — ни войн, ни нищих?.. Эти проклятые улочки выглядят так, будто их каждую ночь моют с мылом. Даже самые глухие кварталы чище и пристойнее, чем у меня на родине, а про Шахрисар я уж и не говорю… Кто научил их, какие боги?»
— Мы будем ждать тебя здесь, — махнул рукой Энгард и потянулся к дверце экипажа. — Но постарайся без задержек…
Он хочет найти Вилларо прямо сегодня, понял я. Сообщение о том, что пока незнакомый мне Такео Лоррейн остался в Ханонго, повергло моего приятеля в задумчивость. Воистину странно — пеллийский делец, пусть даже с подмоченной репутацией — и вдруг Ханонго, вечный враг и соперник! Любые сделки, какими бы безобидными они ни были, сделки с врагом — прямая дорога к королевской петле.