— Да и то ведь, сударь, — тарахтела Эдна, резво колдуя со щеткой над моими штанами, — разве мало тут мест, где охотиться? Край-то обезлюдел почти, всех верфи да фабрики высосали. И что люди в этих городах находят, тьфу!.. Мы вот живем небогато, конечно, а все свое — и поле, и сад, и скотина какая ни на есть. И никто мне не указ, вот что я вам скажу.
— Но вам ведь нелегко, наверное, приходится, — заметил я, наблюдая за ее ловкими руками.
— Что да, то да, сударь, — тихонько вздохнула женщина, — ртов много, а рук не хватает. Да где ж сейчас мужиков-то найдешь, а? А уж Тарра-то совсем немощная ведь, что ж тут…
Она украдкой посмотрела на вдруг насупившуюся сестру и опустила голову.
— Тарра обязательно поправится, — сказал я, доставая из кармана трубку. — Когда я уеду, скажу вам, каким цветом ее поить. Здесь все рядом, прямо под рукой, не ленитесь только заваривать. Неделя-другая, и все пройдет… Видите, она уже встала на ноги. Так?
Бледное лицо больной осветила белозубая улыбка, она вдруг легко поднялась с кресла, поклонилась мне и повернулась к Эдне:
— Я пойду, пора уж.
— Настой, — напомнил я.
— Ох, готов, готов! — засуетилась Эдна, хватая с плиты небольшой горшочек. — Вот, Тарра, вот… пей уж, да благодари господина Матти, что бы мы без него делали!
— Не волнуйтесь, — мягко сказал я, когда светловолосая Тарра ушла к себе наверх, — я не стану брать с вас за это деньги. Я ведь не лекарь, в самом деле. Так, знаю кое-что… кой-чему учился, не больше.
Эдна вспыхнула, враз стала похожей на молоденькую девчонку, застуканную со своим возлюбленным на сеновале, и замахала руками:
— Что вы, сударь, я!.
. Что вы…
— Нет-нет, ни в коем случае. Подлейте-ка мне лучше вина. У вас удивительно уютно, особенно после топанья по болотам. Завтра, пожалуй, съезжу в деревню, зелье у меня заканчивается. Как говорите, ехать туда?
— Да вот по той дороге, сударь, что к нам вы ехали, только не сворачивая никуда. Прямиком в Луммили и попадете, а куда же? Коль в трактире будете, так братцу моему кланяйтесь, хозяину то есть…
Глава 9
Отсутствие Луммили на карте братьев Лорье меня здорово удивило. Это был довольно большой поселок с парой мельниц и даже лесопилкой, приводимой в действие быстрой речкой, бегущей с недалеких гор. «Наверное, — подумал я, — картографы решили, что он давно обезлюдел, а проверить не удосужились». Поселок же тем временем выглядел вполне процветающим. Вдоль заборов его ровные улочки были аккуратно вымощены камнем или желтоватым местным кирпичом, усадьбы тонули в садах, жирные козы лениво жевали траву. Возле увиденного мною колодца, рядом с которым расположилась почтенная на вид жертвенная курильница, валялась могучая свинья с выводком неутомимо сосущих ее малышей.
Первая же встреченная мною молодуха, спешившая куда-то с петухом под мышкой, охотно сообщила мне, где искать единственный поселковый трактир и долго еще смотрела вслед загадочному юноше с ружьями на седле. Искомое обнаружилось на некоем подобии базарной площади. Я привязал Лину к резному столбику в небольшом загончике и вошел в распашные двери с колокольчиком.
По случаю утра в зале было пусто, лишь какой-то рослый парень в кожаных штанах сидел за длинной полированной стойкой, горестно поглядывая на крепкую деваху, которая, совершенно не обращая на него внимания, переставляла что-то в большом застекленном шкафу с правого боку. Приглядевшись, я понял, что она бесцельно шурует бутылками. Вероятно, я приехал совершенно не к месту, но отступать было поздно. Я осторожно взобрался на табурет подальше от несчастного влюбленного и постучал по гладкому дубу одним из своих перстней. Девушка обернулась, на ее лице мелькнула раздраженная гримаска, но любопытство тут же взяло верх, и она пропела низким бархатным голосом:
— Чего прикажете, сударь?
— Я хотел бы повидать хозяина, — негромко сказал я и улыбнулся. — Я привез ему привет от сестры, Эдны.
Девушка распахнула свои зеленые глазищи так широко, что я испугался, как бы они не вылезли у нее из орбит.
— Так вы, сударь, тот самый столичный моряк, что квартирует у тетушки Эдны? — восхитилась она.
Я кивнул.
— Так могу я повидать хозяина?
Она часто задергала головой и со всех ног бросилась в глубь дома. Ее поклонник посмотрел на меня с явным подозрением, вздохнул и отвернулся, здраво рассудив, что тягаться со столичным аристократом, да еще, подумать только, моряком, ему совершенно не с руки.
Хозяин оказался жилистым мужиком с добродушным открытым лицом. В память о флотской службе он носил висячие усы, пожелтевшие понизу, и золотую серьгу в ухе. Увидев меня, он осторожно улыбнулся и подошел к самой стойке.
— Госпожа Эдна просила передать вам плату за оленину, — вежливо произнес я и выложил на стойку «птенчика».
— Вот еще, сударь, — фыркнул он, — и договора такого не было. Помочь ей хотите? Понимаю… а деньги-то спрячьте, сударь, спрячьте. Лучше с ней расплатитесь по совести, вот что я вам скажу. А вы, гляжу, и впрямь на моряка похожи. Уж она мне все уши прожужжала, какой красавчик ей с неба свалился.
Лучше с ней расплатитесь по совести, вот что я вам скажу. А вы, гляжу, и впрямь на моряка похожи. Уж она мне все уши прожужжала, какой красавчик ей с неба свалился. Доходов-то у них не слишком… какую, говорите, школу окончили?
— Навигационную, что на поле Святого Элима.