— Что? — переспросил я. — Странное?.. Простите, мастер, я как бы… я слишком поражен услышанным. Что вы говорите?
— Выпейте! — Накасус протянул мне свою флягу и потянулся за трубкой. — Дело это, говорю, странное. Его убили в собственном замке — а вы знаете, как его охраняли? Хо-хо, мудрец Рэ имел слишком много заклятых друзей, всегда готовых перерезать ему при случае глотку. Но! Кто-то сумел пробиться через полдесятка караульных со скорострельным оружием, застрелить самого Рэ в постели, махнуть по горлу его дворецкого Гэкко и перерыть весь дом от подвалов до крыши. Стража выясняет, что именно могло пропасть, но Гэкко еще долго будет лежать в госпитале.
— Дворецкий выжил? — Я подался вперед, ловя каждое слово старого актера. — Кажется, они были довольно близки?
— Они знали друг друга тысячу лет, — грустно хмыкнул Накасус. — А сам Гэкко знает слишком много, но им он, конечно, ничего не расскажет. Плохо другое… сегодня я видел там, в доме, одного забавного человечка. Из Тайной канцелярии. Что бы ему там делать, вы не знаете?
— Вы были у Монфора?
— У меня своя система оповещения… а Стража знает, что мы дружили — поэтому мое появление никого не удивило.
С этой стороны никаких неурядиц не будет, вы можете не опасаться… Меня волнует другое. По законам нашего братства, имущество Монфора — я имею в виду не земли и деньги, а бумаги и архивы — должно перейти в ваши руки. Но он так и не собрался оформить наследство. Надеюсь, нам удастся выкупить все это на аукционе.
— Хвала небесам, — резко возразил я, и Накасус удивленно моргнул.
— Это отчего же?
— Подумайте сами — только что умер князь Эйно, и наследником стал я. За ним умирает Монфор… любой, самый занюханный дознаватель прикинет: нетерпеливый мальчишка… захотел всего и сразу…
Накасус крякнул:
— Я понимаю, почему несчастный Эйно выбрал именно вас… Да, это мне и в голову не приходило. Смерть Эйно, я надеюсь, не повлечет за собой судебных проблем, тем более что в Альдовааре они разрешаются довольно простым способом.
— Я в курсе. Деньги у меня есть — пока. Но не знаю, хватит ли их в дальнейшем. Содержание корабля и моих людей обходится в гигантские суммы.
— Коммерческие дела князя…
— Позвольте, мастер… коммерция князя неописуемо сложна, к тому же у меня не было времени ознакомиться с его записями и бухгалтерскими книгами. Конечно, у меня есть Иллари, но я должен знать все — до последнего медяка. Далее: Монфор, не являясь посредником в полном смысле этого слова, имел тем не менее свои средства связи. Вы понимаете, о чем я говорю. Они тоже должны перейти в мою собственность.
— Знаете, — сказал актер после недолгого размышления, — способ, в сущности, есть. По закону, суд полгода будет ждать появления официального наследника. В течение этого времени распорядителем имущества будет Гэкко, он имеет соответствующее распоряжение хозяина, оформленное по всем правилам. Его главная задача — вернуть все долги, если таковые обнаружатся. Мы — точнее, я — можем заявить свои претензии на некоторую часть имущества убиенного. Так как речь не идет ни о деньгах, ни о землях или ценностях, устного заявления будет достаточно. А Гэкко, разумеется, все подтвердит. Это займет некоторое время, но я уверен, что все удастся.
— Как можно скорее, дорогой мастер! Мне кажется… нет, я почти уверен, что смерти Монфора и Лоттвица связаны самым серьезным образом. И еще: что бы вы ни говорили, я буду мстить. Нет-нет, не смотрите на меня так…
Я достал трубку и принялся вырубать огонь. Мои пальцы мелко подрагивали. Пустив к потолку тугую синюю струю, я поднял глаза и посмотрел на немного удивленного Накасуса:
— Не считайте меня мальчишкой, это — совсем другое.
Мастер тяжело покачал головой, но ничего не ответил.
Глава 5
Копыта коней застучали по старому горбатому мостику. Я сильнее стиснул зубами мундштук давно погасшей трубки и изменил позу, облокотившись о раму правой дверцы — стекла были опущены, по карете гулял приятный сквознячок, — и задумчиво уставился на открывшиеся передо мной крыши старинного Воэна.
Неожиданно я заметил одинокую темную фигурку, неторопливо шествующую по обочине дороги. До нее было еще далеко, но она показалась мне знакомой. Я недоуменно прищурился и вдруг понял — да это же моя знакомая Айрис, та самая юная жрица из жутковатого храмика у моря. Я привстал, распахнул окошко в стенке кареты и приказал кучеру:
— Встанешь возле нее.
— Как прикажете, сударь, — он пожал плечами и потянул вожжи.
Я привстал, распахнул окошко в стенке кареты и приказал кучеру:
— Встанешь возле нее.
— Как прикажете, сударь, — он пожал плечами и потянул вожжи.
Карета замерла в трех локтях от девушки. Я распахнул дверцу и приветственно поклонился. На ее лице промелькнула удивленная улыбка.
— Как вы неожиданны, мой господин.
— Садитесь же, сударыня: зачем сбивать ноги? Вы идете пешком из самой столицы?
— Ну что вы! — засмеялась она. — Я доехала до перекрестка на дилижансе… вам не стоит беспокоиться, здесь ведь уже рядом.
— Я могу настаивать?
Ее губы снова расплылись в очаровательной, немного смущенной улыбке. Жрица подобрала подол своего длинного одеяния и уселась напротив меня.