Айрис усмехнулась и отвела глаза в сторону.
— Множество столичных родов, — сказала она, — враждовало в течение столетий…
— Я понимаю, — хмыкнул в ответ я. — Но вражда не отменяла любви — так?
— Увы.
«К счастью, — вдруг подумал я, — мой род не относится к разряду пеллийских придворных. Хотя не исключено, что и это не спасет меня от крови. Будь она проклята!»
Сильный порыв ветра зашуршал деревьями, и я заметил, как девушка зябко передернула худыми плечами.
— Наверное, вам бывает здесь одиноко? — спросил я.
— Нет, что вы! Я… давно привыкла…
— Трудновато привыкнуть к обществу покойников.
— Тогда, когда они не являются частью ваших обетов…
Я одним глотком допил флего и поднялся, запахивая на себе плащ.
— Простите меня, но… я должен идти. Если вы не будете возражать, я хотел бы посетить ваш храм в другой раз. Может быть, в тот день будет светить яркое солнце?
Она встала, провожая меня: слабая улыбка тронула полные губы, но юная жрица тотчас же спрятала глаза и ответила мне ровным любезным голосом:
— Я всегда буду рада вашему обществу, князь.
«Не одиноко тебе, как же, — с непонятным раздражением думал я, идя по тропинке к городу, — да вот только…»
В чем заключается это «только», я еще не знал, но огромные темные глаза, блеснувшие из-под капюшона, не отпускали меня ни на секунду. Я брел, вслушиваясь в завывания ветра, и гнал от себя странное наваждение. Молодая жрица на кладбище… ну и бред! На кладбище чужой любви — святые и грешники, чего только не увидишь в этом огромном мире. Мой хронометр показывал половину четвертого: я представил себе запеченного, с ароматной корочкой цыпленка и облизнулся.
Глава 3
Энгард приехал незадолго до полудня: снизу, из холла, донесся его резкий голос, отдающий приказания женщинам, и я не без волнения отбросил в сторону кожаный фолиант, который держал в руках.
— Отвратительная погода! — рявкнул Дериц, ворвавшись в библиотеку. — Два дождливых дня подряд — для меня это, пожалуй, слишком.
Он швырнул на кресло свою шляпу и прошелся по комнате, нервно срывая с рук тонкие кожаные перчатки. В библиотеке появилась очередная юная особа с подносом, уставленным винами. Дождавшись, когда она опустит свою драгоценную ношу на стол, Энгард отослал девушку коротким взмахом ладони и тотчас же потянулся к одному из кувшинчиков.
— Скоро я превращусь в портового пьяницу, — мрачно сообщил он мне.
Я поглядел, как искрящаяся вишневая струйка бежит в объятия золотого бокала, и хмыкнул:
— Ты, кажется, чем-то встревожен?
— А ты, кажется, ждешь от меня новостей? Новостей пока никаких… ровным счетом никаких. Но сегодня вечером мне потребуются от тебя кое-какие услуги.
— Ты всегда можешь располагать мною, как пожелаешь, — улыбнулся я, скрывая облегченный вздох: мне отчего-то почудилось, что Дериц принес с собой неприятные сюрпризы. Отсутствие новостей показалось мне не самым худшим вариантом — по крайней мере, сегодня, когда за окнами усадьбы нудно шелестит мелкий серый дождь и солнце кажется чем-то ужасно далеким.
— Я, кажется, чуть не вляпался в одну довольно забавную историю, — произнес Энгард, сделав небольшой глоток. — Впрочем, все еще впереди… слушай, ты умеешь играть в ло?
— Совсем чуть-чуть. Я вообще не очень-то азартен к игре. Ты хочешь бросить фишки?
— Фишки будешь бросать ты. Сегодня вечером мы отправимся в один хитрый бордель, где тебе, чтобы не упражняться с девками, придется сыграть парочку партий. Проиграешь полсотни и уйдешь… главное — что ты там услышишь.
— А ты? — прищурился я, ощущая, как привычно холодеет спина.
— А я буду ждать тебя неподалеку. Мне, видишь ли, появляться там нельзя ни в коем случае. Ты хорошо фехтуешь после выпивки?
— Я вообще фехтую весьма средне. По крайней мере, не настолько хорошо, чтобы меня можно было воспринимать как серьезного противника — к тому же у меня совсем не пеллийская манера фехтования… Со стрельбой у меня отношения более теплые. А что, мне придется еще и драться?
— Не исключено: потасовки у них там каждый вечер, так что держи нос по ветру. Если начнется драка — выхватывай свой палаш и беги сломя голову. Получить стулом по башке у них не сложнее, чем заказать себе пива.
— Интересный бордель. А Стража куда смотрит?
— А Стража, — скривился Энгард, — смотрит в задницу. Не переживай, в столице тоже хватает мест, где эта сволочь имеет бесплатный стол…
…С наступлением сумерек дождь почти прекратился. Карета, плавно покачиваясь, мчалась в сторону столицы, а я в последний раз прокручивал в голове полученные от своего приятеля инструкции. Мы молчали. Энгард полулежал на широком кожаном диване, прикрыв глаза, и не подавал ни малейших признаков жизни. По его распоряжению для меня подобрали крикливо-роскошный, но изрядно поношенный плащ и камзол мерзкого ящеричного цвета, с которым весьма гармонировали широченные бархатные штаны, заправленные в короткие сапожки для верховой езды.
Глядя на них, я всякий раз испытывал острый приступ морской болезни, но деваться было некуда: по словам моего многоопытного друга, именно так следовало выглядеть юному провинциальному повесе, прибывшему в столицу на поиски жирного куска.
— Вообще, старайся выглядеть повульгарнее, — произнес неожиданно Дериц, не открывая глаз. — Ты у нас невыносимо сдержанный да мудрый, ну так попытайся стать полной противоположностью себе самому. Мой славный внутренний голос говорит мне, что ты справишься.