— Идем…
— От Контроля — нунганин, — вздохнул Никас, глядя на приближающегося к нам Джардеша.
— Да, — едва слышно отозвался Иллари. — Все будет зависеть от его настроения. Если это Р-Нак, то нам очень не повезло.
— По-моему, не он, — прищурился Никас, — хотя для меня они все на одно лицо… Ну что, дорогой Джардеш, вы готовы представляться?
— Вперед! — с преувеличенным весельем воскликнул тот. — Кто будет представлять нашего свежеиспеченного князя?
— Я, — отозвался Иллари и повернулся ко мне:
— Готовься… главное, не упади в обморок. Те двое — ормуане, рожи у них не очень-то приятные, но они друзья.
— Они тоже из Контроля?
— Нет, они торговцы… О, я вижу, здесь еще и мэнор!
Из ближайшего к нам диска резво выкатилась крохотная, по пояс мне, пурпурная фигурка и, шустро семеня ногами — суставов у нее было, кажется, аж четыре, — поспешила к «вазе».
Мы двинулись вперед, и, увидев нас, стоящие у корабля Контроля повернулись, а мэнор приветственно махнул тонкой многопалой ручкой. Я шел, ощущая, как кружится голова.
Самым сложным было не смотреть в глаза нунганина… ибо глаз у него было четыре, с узкими змеиными зрачками, то и дело меняющими свой цвет с алого на желтый через ярко-оранжевый. Ормуане, хвала небесам, оказались совсем не так ужасны, как я думал сначала, — правда, если не обращать внимания на их синие подбородки, в нижней части которых мелко пульсировали какие-то отвратительные, влажного вида перепонки. Собственно, очухался я только на последних словах Иллари:
— …я представляю вам, ваша милость, нового Посредника, Маттера Лоттвиц-Лоер, занявшего место ушедшего Эйно, хорошо вам известного.
— Да пребудет дух его в мире, — прогудел черный диск на груди нунганина. — Но я вижу, Иллари, что вас так и распирает от желания добавить что-то еще. Говорите, я готов выслушать вас.
Иллари сильно толкнул меня в спину, я машинально шагнул вперед и отвесил глубокий поклон. Нунганин неловко склонил свою жутковатую голову, его зрачки опять пожелтели.
— Говорите, юный Посредник.
— Ваша милость! — начал я, изо всех сил стараясь унять дрожь в коленках. — Я, Посредник Маттер, обвиняю Посредника Джардеша из Ханонго в преступном сговоре с представителями расы, известной вам как муарор. Я обвиняю его в том, что он подготовил почву для совершения предательства и нарушения законов, для надзора за которыми и был некогда создан Контроль. Ваша милость! Я прошу вас, как представителя этого органа, принять свое решение и подтвердить мои обвинения.
Глаза нунганина вдруг стали синими.
— Доказательства, Посредник?! — проревел он.
— Невдалеке отсюда находится монастырь, в котором мне удалось обнаружить машины… технические приспособления, принадлежащие муарор.
— Это чушь, ваша милость! — заорал вдруг Джардеш, вырываясь вперед. — Этот мальчишка унаследовал два, вы слышите, сразу два Права Посредника, и теперь они решили опорочить меня, чтобы…
Нунганин махнул рукой, приказывая ему молчать, и повернулся к ормуанам. Из его диска-переводчика полился тонкий прерывистый свист, один из ормуан ответил тем же, потом вдруг прошелестел что-то маленький мэнор, стоящий рядом с Иллари.
Нунганин вновь уставился на меня.
— Я отправлю с тобой независимого свидетеля. Торг не начнется до тех пор, пока в этой истории не будет ясности. Если же твои обвинения ложны или ты не сумеешь доказать причастность Посредника Джардеша, ты будешь объявлен лишенным доверия.
— Мне нужны мои люди, ваша милость, — прошептал я, уже понимая, что меня ждет.
— Я предусмотрел это. Шхуна твоего свидетеля Кэноэ вместит несколько десятков человек…
Сзади произошла какая-то возня, и я машинально обернулся.
Никас, Перт и Иллари крепко держали за локти смертельно бледного Джардеша, лепетавшего что-то про уколы в сердце. Это было лучше всякого признания, но, конечно, не для нунганина.
Кто-то больно ущипнул меня за колено, и я дернулся. Возле меня стоял мэнор, только теперь я смог как следует рассмотреть его: странное существо в облегающей одежде со множеством каких-то карманчиков, на ногах длинные узкие башмаки, блестящие, не то синие, не то черные; пушистая голова, личико, немного морщинистое, без волос; все, как у человека — тонкогубый, немного печальный рот, носик и узкие, как будто хитрые, глазки с бусинками-зрачками.
— Зови своих парней, дружок, — прошипел он по-пеллийски с сильным акцентом, и я вздрогнул — мэнор говорил без переводящего аппарата. — В мой кораблик сядут двадцать человек. Ты еще не летал по воздуху, верно?
— Да, — сглотнул я. — А мы… полетим?
— Мне трудно ходить пешком, — сообщил мэнор, — слишком у вас тут тяжело. А на лошадь ты меня не посадишь…
Иллари быстро вызвал два десятка наших ребят. Услышав, что им придется лететь в жутковатом диске, они побледнели, кто-то истерически хохотнул, но струсивших не оказалось. С трудом преодолевая слабость, я шагнул вслед за мэнором. Мне почему-то все время хотелось оглянуться и посмотреть на Джардеша, который остался возле корабля Контроля — нунганин повелел ему ждать возвращения свидетеля, не отлучаясь ни на шаг. «А вдруг они успели убрать все это дерьмо из своего подвала, — пронеслось у меня в голове. — Все равно, теперь уже все равно… Джардеш отсюда не уйдет…» А Никас убьет меня, потому что иначе он не выполнит Повеление Контроля. В том, что такое Повеление будет отдано, я не сомневался. Но значения это уже не имело.