— Говори проще, — бросил я. — Мы не на приеме…
— Попросту Фолаару должны были свернуть шею. Что ты так на меня смотришь? У нас это теперь в порядке вещей. Не надо лезть, куда не просят.
— Он что, не мог это дело бросить?
— Да поздно было, пойми ты! Он уже накопал столько, что даже отставка не спасла бы его от случайной пули.
Что ты так на меня смотришь? У нас это теперь в порядке вещей. Не надо лезть, куда не просят.
— Он что, не мог это дело бросить?
— Да поздно было, пойми ты! Он уже накопал столько, что даже отставка не спасла бы его от случайной пули. Или от чьего-нибудь пьяного ножика…
— Чушь какая-то, — фыркнул я, все еще не понимая сути дела. — Ну интриги, ладно… хорошо, а почему же он до сих пор жив?
— А оказалось, что деньги — когда речь идет о довольно серьезных деньгах, — способны спасти твою шею даже в таком вот случае. В общем, Фолаар смог откупиться. Я уже никогда не узнаю, откуда к нему эти деньги пришли и куда именно ушли, да это и неважно. Интересно то, что деньги Фолаару понравились. Он на самом деле очень талантливый тип, я не говорил тебе? Вот он и применил свои таланты. И в один прекрасный день, — Энгард щелкнул пальцами и расплылся в счастливой, совершенно мальчишеской улыбке, — мне стало известно, что именно он, старший королевский дознаватель Фолаар, «держал на веревочке» тех ублюдков, что состряпали совершенно нелепое расследование странной деятельности наших друзей с севера.
— Н-да, — пробурчал я с набитым ртом, — ты невероятно изменился за то время, что я болтался по всяким пустыням… прям другой человек…
— Я и раньше был таким, — парировал Энгард, — просто ты еще меня не знаешь. Но к делу… И вот теперь я вдруг узнаю, что довольно загадочная банда не то контрабандистов, не то наемных убийц очень желает выкупить у него все бумаги, относящиеся к делу. А среди бумаг, что самое важное, есть и протоколы — настоящие, а не «зеленые», протоколы по делу. Понимаешь? Что я должен был предпринять? Меня они немного знают — хуже того, кое-кто уже стал догадываться, чем я занимаюсь на самом деле.
— Ну, здорово, — обрадовался в ответ я. — А тут появляется свежий парень Маттер, которого не знает ни одна собака в этой вашей, будь она неладна, столице!..
— Не обижайся, — улыбнулся Дериц. — Мы же договорились играть в одну игру, верно?
Я махнул рукой и приготовился слушать дальше. Честно говоря, рассуждения Энгарда мне совершенно не нравились. За каким таким демоном мне сдались эти шуточки юного авантюриста? Мало у меня способов свернуть себе шею? Мне нужно любой ценой найти Монфора и постараться выбить из него ответы на мучившие меня вопросы, а не крутить интриги в совершенно незнакомом мне городе, каждый карапуз которого знает о жизни втрое больше меня.
С другой стороны, альтернатива у меня не просматривалась даже на горизонте…
— Расскажи мне об этой публике, — попросил я. — О тех троих… ты говоришь, они контрабандисты?
— Да, странные они люди, — задумчиво хмыкнул Энгард. — Никто о них ничего толкового сказать не может. Говорят, что они ходят через северную границу, как к себе в сортир. Еще говорят, что они брались за совсем дурные дела, но как и для кого, мне пока выяснить не удалось. Сейчас — это я знаю точно — они прикупили себе пару суденышек и частенько маячат на юге.
— Дружат с Белыми Шапками? — догадался я.
Дериц кисло сморщился и покачал головой.
— Да.
— И как же ты собираешься решить дело с этими бумагами? Или ты думаешь, что они отдадут их тебе просто так, по широте душевной?
— Как ты сказал? — переспросил Дериц.
— По широте?.. Никогда не слышал такого выражения… Да нет.
Он подцепил из горшочка скользкий коричневый гриб, повертел его на вилке и отправил в пасть.
— Если я точно буду знать, что бумаги покинули ласковые руки господина Фолаара, разбираться с ними будут уже другие люди.
— Ты хочешь «слить» это трио королевской Страже? — поразился я. — Не трогая при этом Фолаара? Но как…
— А вот об этом, — перебил меня Энгард, глядя в потолок, — мы поговорим попозже. Договорились? Страже!.. Додуматься ж надо… Гм.
Незадолго до полуночи карета остановилась в окрестностях большого белого храма, ярко освещенного сотнями изящных фонарей с начертанными на них священными письменами. Откуда-то здорово несло тиной.
— Сегодня Ночь трех пророков, — сообщил Энгард, выбираясь наружу. — Скоро здесь появится целая толпища паломников, и мы сможем исчезнуть, не привлекая внимания.
— Домик Фолаара где-то рядом? — поинтересовался я.
— Меньше полумили… идем.
Дорога, выложенная стершимися от старости булыжниками, вскоре превратилась в колею, петляющую промеж деревьев. Через пару сотен шагов я заметил впереди неяркий желтый огонек.
— Вон он, — прошептал Энгард. — Дальше начинаются топи… Фолаар очень любит здесь уединяться — у него, видишь ли, полон дом всяких жен, дочерей и приблудных тетушек. А тут покой, идеальное место для работы с бумагами и, гм, клиентами.
— Сколько в доме людей? — переходя, как и он, на шепот, спросил я.
— Только старый слуга — он же кучер, он же повар.
Я кивнул. С болот тянуло сырым противным ветром, и вообще вся окружающая нас местность действовала на меня не лучшим образом. Тысяча демонов! Сейчас я предпочел бы оказаться на палубе корабля посреди самого лихого шторма… Я незаметно проверил свои пистолеты и потащился вслед за Энгардом, который неожиданно свернул куда-то вправо, шумно проламываясь сквозь ветви придорожных кустов.