— Завтра же выйду отсюда! — решительно заявил царевич. Махну сабелькой своею булатною и снесу голову Аленке, а заезжего деспота и вовсе порубаю на мелкие кусочки.
От группы богатырей раздался тихий, беззлобный смех.
— Выйдет он из очистилища, как же! — хмыкнул Микула Селянинович. Тут милосердных братьев с уколами больше, чем ос в осином гнезде. Хочешь получить энту… тьфу ты, слово?то поганое, инъекцию соком яблок молодильных? Станешь как дедушка Таранов. Или как наш Денисий…
Богатыри вздохнули и разом поглядели в угол, где на топчане забылся неровным сном их боевой побратим. Позавчера во время обхода Денисий вспылил и одним ударом сломал челюсть главному лекарю. После этого богатыря незамедлительно скрутили милосердные братья, оттащили в «Комнату постижения сути», где как раз на высоких жердинах покачивались баклаги со страшным соком и вкатили ему двойную дозу. Теперь Денисий старел прямо на глазах и жалобным голоском дряхлого старца изредка просил пить. Богатыри затаили обиду, но понимали, что с врагом им сейчас никак не справиться — численность не та, да и силушки поубавилось. Откуда ей, силе, взяться, ежели кормежка в лечебнице такая, что мухи с голодухи на лету дохнут?!
— Все равно! — хорохорился царевич. Надо что?то делать! Нельзя же сидеть сложа руки и ждать, покуда нас тут всех на погост не вынесут!..
— Ну, допустим, сбежишь ты, — рассудительно сказал Елпидифор Калинкин. А дальше что?
— В царские палаты пойду. Аленку жизни лишать!
— Без оружия?
— А хоть бы и так!
— Не получится, царевич, — остудил пыл Елпидифор. До палат ты не дойдешь — охраннички опять же остановят.
До палат ты не дойдешь — охраннички опять же остановят. В палатах их немерено. А Аленка возьмет и заколдует тебя. Превратит в комара, на одну ладонь положит, а другой прихлопнет. Вот и весь твой подвиг будет!
— И только хуже этим себе и народу сделаешь, — тихо добавил пивовар Иван Таранов. Потому как ты последний кровный наследник престола. Лишит тебя Аленка жизни, и уж тогда ее ничто не остановит.
— Ее и сейчас остановить трудно…
— Царевич, а что же твой учкудукский приятель молчит, слова дельного не вымолвит?
— Да что с него взять… Он только и умеет, что песни петь.
Тудыратым словно ждал этих слов. Закачал ладонью в такт и запел:
Естердым,
Ак балалардым кеткен жердым,
Ак заттар ушин дек жуатым,
О, кир жуу,
Ак естердым…
— Тихо ты! — шикнули на него. Распелся…. Не приведи господь, милосердные братья придут, всех заметут!
— Жаль, что вы его прьервали, — подал голос скромный и терпеливый Фондей Соросович. Это есть очень кароший пьесня. В моей мауэленд ее тоже поют. Она есть о льюбви и пьечали. А тот, кто ее сочинять, получать рыцарский титул…
— Не до песен нам сейчас, — сурово вздохнул Маздай Маздаевич. Прав царевич: надо что?то делать! Вы посмотрите на себя, мужики! Никогда мы не жаловались на отсутствие силы али храбрости! Никогда никакому ворогу спуску не давали! А перед какой?то бабой да пришлецом поганым хвосты прижали, ровно щенки перед псарем!
— Их больше, чем нас, — обреченно сказал какой?то пасечник. Они, когда мою пасеку разоряли, страшней зверей неразумных были. Пчелы их жалят, а им ничего!..
— И топор их не берет, — констатировал сильно исхудавший на медицинских харчах знаменитый кузнец и дока по части изготовления самогона Левон Биндюжников. Когда они пришли мою кузню рушить, я их топором, как полешки гнилые разрубал, аж упарился. Потом гляжу — а на месте разрубленных новые смуглокожие стоят!
— Колдовство это! Страшное колдовство!
— А что мы колдовству противопоставим?!
— Свой чернокнижник нам надобен…
— Да где ж его взять?
— Чьернокнижник есть полумера. Палльиатив. Эллен всегда сможет противопоставить сильному колдовству более сильное. Это бьесконечная война получится.
— Мудро говоришь, Фондей Соросович!
— Может, тогда и предложишь, что нам делать?
— Я хочью рассказать вам один история. В большом городе жил некий юноша по прозвищу Новый.
— Новичок?
— Йес, пожалуй, новьичок. Каждый день он выпьолнял своя работа, ходьил по ульицам родной город, и вот однажды за ним пришли.
— Кто?
— Они назвали себья Тройка и Сонник. Они прьедложили новьичку узнать истину. Ведь истина всьегда гдье?то ръядом, андэстэнд? И он узнал, что на самом делье не существует ни города, в котором он живьет, ни работы, которую он выполньяет. Что всье это лишь один большой обман его чувств. Что всье люди вокруг — тоже обмануты. Что на самом делье вся власть давно принадлежит неким монстрам, которые и погружают людьей в мир обмана чувств, чтобы питаться их духовной энергией.
— От гадость! — пробасил Ставр Годинович.
— Дальше, дальше рассказывай, Фондей Соросович, — загомонили примостившиеся на топчанах богатыри.
— Новьичок сначала не верьил в то, что вокруг него всье — обман. Но потом повьерил. И решил вмьесте со своими друзьями Тройка и Сонник побьедить монстров. И для этого они связались с людьми, живущими… тайно?.. тайком? Их называть партизаны. Они скрывались от монстров в заброшенных мьестах и готовили… как это будет по?кутежански…
— Переворот, — осенило Маздая Маздаевича.
— Да. Револьюция, вот как! И при помощи партизан они победили эту отвратительную матрикс.