— Посол пошел?
— Так. Моя остаться песни петь. Долго петь! Потом все уйти, моя один остаться. Моя идти, идти по дворцу и вдруг — ак! буйимдарды!
— Что?
— Моя провалился. В подвал. Моя тут ходи?ходи, выход ищи?ищи, совсем помирай…
Судя по толстым щекам учкудукца, до того, чтобы помереть, времени у него было еще предостаточно.
— Что ты умеешь? — на свою голову спросил царевич.
Потому что его нежданный спутник разинул рот и запел:
Шел джихад по берегу, шел издалека.
Под зеленым знаменем — черная рука.
Голова обвязана грязною чалмой.
Не придет с победою моджахед домой!..
— Тише ты! — прикрикнул на певуна царевич. Сюда весь дворец на твои песни сбежится, орешь как резаный!
— Моя тихо только про Любовь песни поет, — с достоинством пояснил тот.
— Ладно, нам сейчас не до песен. Зовут тебя как?
— Тудыратым Жарамдылык, — ответствовал певец и поправил лисью шубу.
На твоя речь это означает Вечный Воитель, да!
— О как! — восхитился Иван?царевич. А я?то думал, ты только песни горланить можешь…
— Моя все может. Легко!
— Добро! А меня звать Иван. Царевич я местный.
— Вай?ай! Зачем пачкаешь уста ложью? Царевич по подвал не ходит, колбаса не ест! Царевич белый дворец сидит, приказы воинам отдает! Говорит: «Садись, воин, в железную птицу, лети и сбрось на неверных огненное яйцо!» И воин садится…
— Не?не, у нас все не так, — перебил Тудыратыма Иван?царевич. У нас власть и дворец захватила злая колдунья.
— Так пойди и убей ее! — наивно предложил простосердечный сын Учкудука. И вырви у нее глаза и сердце. Сердце отдай собакам, а глаза съешь сам. Тогда будешь сам колдун.
— Ага, я уже… Спешу. Саблю, вот только не могу сыскать особенную, заговоренную, чтоб сразу колдунье башку снесла…
Таким манером отговорился царевич от воинственного приятеля, которому, конечно, и в голову прийти не могло, что царевич из лености да бестолковости не изменяет ситуации, в коей очутился по воле узурпаторши.
Узурпаторша меж тем даже и подзабыла о том, что в ее подвалах томится благородный отпрыск заколдованной Руфины Порфирородной. И немудрено забыть, когда каждый день приносил столько событий, от которых голова шла кругом и даже крепкие косяки священного кумара не стирали с Аленкиного лица выражения мрачной озабоченности и вселенской злости.
После того как Аленка провозгласила царем Брахму Кумариса и от его и своего имени принялась издавать совершенно разгромные указы, послы сразу двух сверхдержав — Великой Братании и Фигляндии — затребовали у нее немедленной аудиенции.
Аудиенция состоялась не во дворце, а в летней (поскольку было уже весьма тепло) царской резиденции. Следуя учению своего кармического супруга, Аленка повелела местным, еще не взятым под стражу, столярам сделать сию резиденцию в форме распускающегося лотоса. В этом лотосе Аленка и плавала по дворцовому пруду наподобие жабы. Послы же вынуждены были оглашать заготовленные петиции, стоя на берегу и поминутно рискуя свалиться в воду с осклизлых камушков.
— Я слушаю вас, милорд! — ободряюще крикнула из лотоса Аленка лорду Вроттберри. Валяйте, не стесняйтесь!
Лощеного лорда перекосило от подобного отсутствия политеса, но он взял себя в руки и заговорил:
— Миледи! Я, как чрезвычайный и полномочный посол Великой Братании в Тридевятом царстве, уполномочен сделать вам официальное заявление от имени моего правительства и моей королевы, да продлят небеса дни ее царствования!
— Я вся внимание! — Аленка повернула пестик лотоса, как руль, и деревянный цветок красиво завертелся. Что намерено мне заявить ваше правительство?
— Великая Братания, руководствуясь международными соглашениями и принципами гуманизма, выражает озабоченность и недовольство той внутренней политикой, которую проводите вы, миледи. Десятилетия добрососедских отношений между Великой Братанией и Тридевятым царством основывались на взаимовыгодном партнерстве, в которое в качестве экспортных статей входили мед и пряники…
— Не будет! — оборвала посла Аленка. Кончились экспортные статьи. Шиш вам, а не пряники: Хрен вам, а не мед!
— Но, миледи!.. Мировое сообщество… Дружественные соглашения… Царица Руфина, как вы можете…
Аленка расхохоталась от всей своей черной души:
— Посол ты посол! Неужли не понял ты еще вместе со всею своею Великой Братанией, что я — никакая не царица Руфина! Я царица, которая правит сама по себе. И потому плевала я на мировое сообщество. И на соглашения тоже! А что касается настоящей царицы Руфины, то ее нет и больше не будет. Так и передайте всей вашей Великой Братании.
Так и передайте всей вашей Великой Братании.
Лорд Вроттберри стал бурым от едва сдерживаемого гнева.
— Вы узурпировали власть! Вы самозванка! — воскликнул он. Как мы могли так долго пребывать в заблуждении относительно вашего статуса! Я незамедлительно покидаю вашу страну и сделаю доклад на международном совещании… Готовьтесь к тому, что Совет Единых Народностей введет эмбарго по отношению к Тридевятому царству! А если вы не прекратите своей разрушительной политики, то введет и миротворческие войска!
— Валяй, докладывай! — невежливо крикнула Аленка. Чихала я мелким чихом и на Совет, и на эмбарго, и на войска миротворческие! Все, посол, свободен! И дуй отсюда вместе со своим вонючим котом!..