— Молитвы наши да пребудут с вами и со всеми рыцарями Онсии. — Глаза привратницы были тревожными. — Будьте благословенны!
— Амен! — подвел итог Карлос, прикидывая, как половчей пробраться сквозь прижавшуюся к воротам толпу. Внутри обители ночевали избранные, паломниц, пришедших к Пречистой Деве Муэнской, было много больше.
— Расступись! — рявкнул рослый стражник. — Дорогу!
— Дорогу! — подхватил и Лопе. Ординарец со знанием дела направил коня в толпу, и люди нехотя отхлынули от вожделенных створок, раздавшись в стороны, словно воды морские. Лошади недовольно фыркали и прижимали уши, скрипела на зубах пыль, женщина в черном покрывале лежала ничком прямо на дороге. Невысокий мужчина в потертой одежде попытался ее поднять, она вырвалась и снова уткнулась лицом в сухую землю. Карлос пожал плечами и велел Лопе объехать. Ординарец умело развернул лошадь, паломница и ее супруг остались сбоку, женщина так и не встала.
Запахло костром и нехитрой стряпней, тявкнула собачонка. Любопытно, сыщется ли в мире хоть один лагерь, где нет ни единого пса? Первый за день порыв ветра взметнул пыль, колокольный звон становился глуше, мешался с шумом толпы. Де Ригаско оглянулся — осаждаемая людским морем обитель на фоне золотящегося неба казалась фреской. Герцог взялся за спасительный шарф и подмигнул шурину.
— Завяжи нос и рот, выберемся на дорогу, пойдем галопом.
— Час с хвостиком, и мы в Сургосе, — проявил осведомленность Хайме, — а потом? Неужели ты потащишься в пасть к Хенилье?!
— Кого-кого, а тебя бы и впрямь следовало отдать дону Гонсало. На недельку-другую, — протянул Карлос, разглядывая удравшего из отчего дома родственничка. — Такое наказанье даже твоего батюшку удовлетворит.
— Я домой не вернусь, — обрадовал Хайме, — я намерен вступить в твой полк и вступлю, а отец поймет.
— Роскошно, — выразил восторг будущий начальник будущего же героя. — Надо полагать, объясняться с доном Антонио и доньей Мартой предстоит мне?
— Не угадал. — Хайме откровенно потешался. — Инья им написала, что боится отпускать тебя одного и что я готов за тобой присмотреть.
— Ты?! — задохнулся от подобной наглости герцог.
— Ты?! — задохнулся от подобной наглости герцог. — За мной?!
— Я, — подтвердил Хайме. — Если ты каждой встречной хитане будешь бросать по рубину, сестра с детьми по миру пойдут.
— Каналья, — с чувством произнес де Ригаско, — так ты видел?
— Видел, — хихикнул шурин. — Мучача — прелесть. Скажешь, где найти?
— В адуаре, — пожал плечами Карлос, — а может, в таверне или на ярмарке. Захочешь — найдешь!
— А ты? — соизволил удивиться Хайме. — Я-то думал…
— А вот думать всяким щенкам не по рангу, для этого полковники есть! — отрезал Карлос, вглядываясь в поредевшую толпу. Впереди была неделя свободы, и будь он проклят, если проведет ее всю в обществе Гонсало. Зануда никогда не поймет, что жить можно не только на войне, и хорошо жить.
— Ты меня берешь, — удовлетворенно улыбнулся Хайме, — впрочем, я и не сомневался.
— Помолчи, — прикрикнул герцог, догоняя ординарца. — Лопе, как устроили слуг сеньоры и лошадей?
— Их поставили там, где обычно ставят выезд вашей матушки.
— Хорошо. Помнишь, где «Песня паломника»?
— Да, сеньор. Направо от разрушенной башни, за овечьим колодцем, — Лопе вечно говорил, словно выдавливая слова. Тех, кто видел одноухого гиганта впервые, это пугало, но Карлос не променял бы Лопе на роту султанских телохранителей. И даже на армию.
— Хайме, направо, да поосторожней, не задави какую-нибудь паломницу.
— Сам не задави! — огрызнулся шурин. — Постой, ты сказал, направо? Но Сургос налево!
— Спасибо, объяснил, а то я не знал. Хотя… Отправлю-ка я тебя к командору засвидетельствовать почтение, а сам — к хитанам.
— Хитаны тоже в Сургосе, — вывернулся шурин, — а ты… Ты что, в горы собрался?!
— Дальше, в Виорн, — свел брови де Ригаско. — Меня давно привлекают хаммериане и, особенно, хаммерианки. Я решил послушать парочку проповедей.
— Шутишь? — предположил Хайме, но в смешливых глазах мелькнула растерянность. — С ними же с тоски сбесишься!
— А кто сказал, что мир создан для радости? — пожал плечами Карлос и не выдержал, засмеялся. — Ладно, твоя взяла, проповедей не будет. Для начала завернем в «Песню». Альфорка с Доблехо, надо полагать, уже там, я их пригласил, если ты не знал. Надеюсь, бездельники еще не все проглотили, а дальше… Лично я намерен нанести визит горным кабанам. Приватный, разумеется.
Глава 2
1
Караван был небольшим, чтобы не сказать убогим — крытая повозка да дюжина всадников. Для приличной охоты мало до невозможности, но Карлос собирался набрать загонщиков в каком-то Туторе-де-ла-Серроха. Заехать в городок присоветовал прицепившийся к столичным гостям пожилой дворянин, только откуда в таком захолустье хорошие загонщики? Наверняка какие-нибудь увальни на мулах…
— Надо было взять собак в Ригаско, — проворчал Хайме, разглядывая серо-желтые от выгоревшей травы предгорья. — Бьюсь об заклад, в этом Туторе нам подсунут каких-нибудь дворняг! И аркебузы у нас не охотничьи, и…
— Помолчи! — огрызнулся Карлос, еще вчера укушенный дурной мухой.
— А еще лучше подумай. На кого бы мы походили, заявившись в обитель с гончими и кабаньими мечами? Да еще накануне праздника!
— Собак можно было сразу в «Песню», — заупрямился Хайме, — и загонщиков туда же.