Я потрясенно вскочила:
— Так мы все умрем?
— Да, — признала Оружейница, — если, конечно, ты не спасешь этот мир и не остановишь моих сестер…
— Но как? — отчаянно вскричала я.
Демиург покровительственно улыбнулась:
— А разве ты не догадываешься? Ты сумела остановить Ледяного бога и воскресить брата, ты восстановила звездный мост, нашла Пелену Аолы и победила могучего некроманта… И теперь ты задаешь мне столь наивный вопрос! Уничтожь корабль…
— Это немыслимо! — потрясенно стонала я, обхватив голову руками и запуганно раскачиваясь, будто слабый ребенок, убоявшийся случайной тени, промелькнувшей на стене его спальни. — Это уже чересчур…
Оружейница возмущенно фыркнула:
— Ничуть! Найди драконов, найди Храм Розы, пройди Радужным уровнем… У тебя все получится, но лишь в том случае, если ты проявишь некое исходное качество, присущее истинно доброй личности…
— Ага, всего-то! — иронично хмыкнула я. — Называется — дерзай, Ульрика! И еще — замкни Кольцо…
— Про Кольцо мне ничего не ведомо! — Уголки губ демиурга уныло опустились вниз.
— Врать тебе я не стану, но я точно знаю одно — это пророчество касается лишь тебя персонально, и никто тебе в его исполнении не поможет. А в остальном…
— Что? — вскинулась я. — Говорите!
— Прими мою дагу. — Вместо ответа Оружейница вложила свой клинок в мою руку. — Это Данриэль Алатора — Пробуждающая игла. Именно она способна разбудить спящих драконов. Но учти, сейчас она не активирована, и тебе предстоит пойти на великую жертву, дабы напитать ее силой и спасти многих ценой смерти одного…
— Но клинков должно быть шесть! — совершенно запутавшись, кричала я. — Почему же никто не знает о шестой Игле?..
— О, — посмеялась Оружейница, — ты все поймешь сама. Ищи, не сдавайся, и ты обязательно победишь. Прими мои знания. — Ее губы осторожно, словно совершая обряд жертвоприношения, коснулись моего лба. — Прими мою жизнь…
Я испытала кратковременный укол боли, как будто в мой мозг вонзили острую иглу, через которую в меня хлынул шквальный поток ранее недоступной информации. В моей голове смешались запутанные обрывки доселе неведомых наук и фактов: теорема Ферма и формула вулканизации каучука, выкладки из неевклидовой геометрии и строки из поэм древнего слепого грека Гомера, основы компьютерного программирования и лексическая база родного языка демиургов. Я обрела знания…
— Хорошо, это хорошо, — обессиленно шептала Оружейница, неловко оседая на пол. — Теперь ты готова стать творцом нового мира и научить его жить по принципам добра и справедливости…
— Мама! — Я обхватила ее за талию. — Не уходи…
— Мой час пробил. — На губах умирающей играла легкая, счастливая улыбка. — Я ухожу спокойно, ибо верю — будущее этого мира находится в надежных руках…
Очертания ее сильного тела внезапно утратили четкость и потекли, будто плавящийся от жары воск. Плоть сходила кусками, обнажая кости и железные детали искусственного экзоскелета. Буквально на моих глазах сталь покрывалась ржавчиной и рассыпалась хлопьями жирной коричневой трухи. Микросхемы, ранее образующие ее нервную систему, перегорали и разваливались одна за другой.
— Мать, — жалобно стонала я, удерживая на своих коленях ее голову, — я ведь только что тебя обрела… Мама, а как же Астор?
Правый глаз Оружейницы сверкнул красным огоньком светодиода и ехидно воззрился на меня так, будто готовил последнее испытание моей прочности и храбрости.
— Радужный уровень, — проскрипел механический голос, — найди Поля мертвых и дождись выпадения Снега желания. Воссоздай тело Астора из этого снега, окропи…
Дальнейших ее слов я не расслышала. Голова Оружейницы замолчала, лобная пластина ввалилась внутрь, нижняя челюсть переломилась пополам, и мгновение спустя от великой создательницы всего земного и сущего осталась лишь маленькая лужица зловонной бурой жижи, растекшейся вокруг моих ступней… Смерть победила даже демиурга, оказавшись сильнее всех…
— Прах к праху! — глотая слезы сострадания, молилась я, бережно прикрывая останки матери своим колетом. — Покойся с миром!
Мы вышли из часовни спустя несколько минут, соблюдая траурное молчание, вежливо прикрыв за собой дубовую дверь и надеясь, что ни одна сила в мире уже не потревожит души скончавшейся Оружейницы. Трудно передать словами, что я тогда испытывала… Наверно, тихую печаль и бесконечную благодарность к этому загадочному существу, так и оставшемуся до конца не понятым ни людьми, ни своими родичами, которых она предала ради меня.
Трудно передать словами, что я тогда испытывала… Наверно, тихую печаль и бесконечную благодарность к этому загадочному существу, так и оставшемуся до конца не понятым ни людьми, ни своими родичами, которых она предала ради меня. Она подарила мне свою жизнь… И теперь я силилась прочувствовать — что же такое смерть, конечна ли она? Куда уходят наши души после того, как тела перестают дышать, осязать и чувствовать? До каких пор пребываем мы в Обители затерянных душ, ожидая следующего часа рождения, и кем становимся в той — иной, новой и, хочется верить, лучшей жизни? Лишившийся нас мир — каким он станет? Возможно, именно это, ответы на все не высказанные мной вопросы и предстояло теперь узнать ей — ушедшей в небытие Оружейнице…
Я много думала о смерти. Пройдя через нее несколько раз, я так и не поняла ее смысла, не постигла всей заложенной в ее глубину сути очищения и обновления. Полагаю, моя собственная смерть может огорчить кого-то другого, но только не меня саму, ибо мне не дано возможности осознать всей ее необратимости. Но вот гибель любимых ранит нас куда сильнее, чем личные горести и потери. Смерть — это награда, наказание, искупление или миг наивысшего прозрения? Смерть — не истинная ли это жизнь? Ведь именно перед ее лицом мы все становимся лучше и чище, ибо лишь за миг до смерти мы и начинаем жить по-настоящему…