Краем глаза я заметила, как задумчивое выражение лица Арланмира сменилось на удовлетворенно-спокойное. Но у меня абсолютно не было времени на анализ столь резкого перепада его настроения, потому что орк наконец-то прокашлялся и, перехватив нож лезвием вниз, предпринял вторую попытку лишить меня жизни. На этот раз он метил в надключичную ямку. Правая рука орка взметнулась над головой… Двигался он быстро и уверенно, легко шагнув вперед и вложив в замах отягощающий качок своего мускулистого корпуса. Скажу откровенно, окажись я хоть чуточку слабее, он запросто бы пробил мою защиту, навалившись всей массой и вгоняя клинок мне в плечо. Но пальцами левой руки, натренированными тяжестью Нурилона, я цепко поймала его запястье и тут же беспощадно ударила коленом в пах. Орк взвыл и рухнул на четвереньки, выронив нож. Кончиком сапога я отпнула клинок подальше. Помедлила секунду и рубанула ребром ладони по склоненной шее поверженного соперника. При проведении такого приема главное — не перестараться и не убить врага. Точно зная, куда бить, можно повредить нервы и сделать из человека неизлечимого паралитика. Но я хотела лишь наказать и ударила вполсилы. Торвен лишился сознания и повалился на живот, глотая серую пыль, устилающую сухую землю.
— Он мертв? — поинтересовался черноволосый тролль, поднимая злополучный нож и убирая его к себе за пояс.
— Нет. — Я помассировала кисть. — Скоро очухается. Ну и шея же у него — будто полено! — Отбитая рука гудела.
Арланмир шокированно моргнул, а потом вдруг звонко рассмеялся:
— Мои сомнения рассеялись! Я подозревал это с первой минуты, как увидел тебя, но сейчас окончательно убедился в правильности своей догадки. Ты — Сумасшедшая принцесса…
По рядам каторжников прокатилась волна изумленных возгласов.
Я поощрительно улыбнулась:
— Уверен?
Тролль интенсивно закивал:
— О тебе слагают сказки и поют баллады во всех краях, даже таких диких, как наш. Кто еще носит золотую маску, не боится никого и ничего, смеется в лицо смерти и…
— …и творит подобное с мужиками! — страдальчески прокряхтел пришедший в сознание Торвен, переворачиваясь на спину и разглядывая меня снизу вверх, с огромным уважением и даже почтением. — Гоблины драные, клянусь — первый раз в жизни вижу, чтобы женщина так лихо дралась!
— Чего только не сделаешь, дабы мужчины заметили, что ты — всего лишь слабая женщина! — игриво рассмеялась я, протягивая орку руку и помогая ему подняться на ноги.
— Мир?
— Мир! — вежливо поклонился Торвен, а затем лукаво прищурился: — А вы научите меня таким приемам, госпожа принцесса?
— А ты станешь моим капитаном, корсар? — вопросом на вопрос отозвалась я, пристально глядя ему в глаза.
— Ржавый якорь мне в селезенку! — потрясенно ударился в словесный мазохизм пират. — Да что вы можете знать о морях и капитанах, ваше высочество?
— Все, — многозначительно бросила я, распахивая ворот рубашки и вытаскивая наружу амулет Королевы пиратов. — Все!
Торвен верноподданнически опустился на одно колено, целуя мне руку:
— Моя королева! — Он обернулся к каторжникам: — Ребята, это же наша законная королева!
Ликующие вопли десятков мужчин, среди которых, похоже, оказалось немало мореходов, взметнулись к свинцовому небу.
— Но зачем ты пожаловала сюда, в это проклятое место? — удивленно спросил Арланмир. — К тому же добровольно…
— Спасти вас всех! — честно ответила я.
Я с командирским видом топталась возле шеренги каторжан, стараясь выглядеть веселой и бодрой. Но на душе у меня кошки скребли от отчаяния. Радиация действовала слишком скоротечно и разрушительно, беспощадно превращая молодых и цветущих мужчин в жалкие развалины. Лысые головы, преждевременные морщины, выпавшие зубы, анемия, язвы, струпья… список представших передо мной несчастий можно было продолжать до бесконечности. Оставалось уповать на лечебные свойства белой свечки тетушки Чумы.
— С кого начнем? — Я выжидательно обернулась к Арланмиру.
— С него… — Тролль непонятно махнул рукой, указывая в сторону барака. — Хоть и мнится мне — не жилец он уже…
Заинтригованная, я распахнула дощатую дверь и шагнула в глубь полутемного помещения, освещенного лишь скупыми лучиками солнца, пробивающимися сквозь неплотно пригнанные доски, образующие стены и потолок. От узких двухъярусных нар невыразимо смердело едкой вонью давно не мытых тел, плесенью и экскрементами. Все здесь насквозь пропиталось тем особым запахом вошедшей в обыденность смерти, что всегда присущ жилищам обреченных на тихое умирание людей, больных чем-то неизлечимым. Я гневно скрипнула зубами, пробираясь по узкому проходу меж барачных лавок.
— Пачками мрем, — невыразительно рассказывал Арланмир, следуя за мной. — Дольше четырех месяцев тут мало кто выдерживает. Пожалуй, только мы с Торвеном, ибо изначально сильнее всех оказались. А кто послабее… — он обреченно передернул плечами, — те уже через месяц начинают кровью харкать, а через два — отправляются в братскую могилу за бараком.
— Добытую руду мы относим к магическому ограждению, — вступил в разговор рыжий пират, — а нам за нее хлеб там оставляют да воду в бурдюках…
— И более ничего? — ужаснулась я.