— Кх-м! — собственнически напомнил о себе орк.
Ланс девически покраснел и потупился:
— А уж какие они смелые и терпеливые! — Полукровка эротично облизнулся, видимо намереваясь довести орка до инфаркта. — Всё вынесли, подчистую…
— Как «подчистую»? — оторопела я. — Да ведь в пещере золота — на двадцати телегах не вывезти…
— Всё вынесли, сердешные! — неторопливо вступил в повествование лирично-печальный Эткин. — Пинки от Ланса, затрещины, подзатыльники, оскорбления, а на закуску — мою воспитательную беседу с прологом, эпилогом, моралью и интерлюдией!
— Гы, терпилы недоделанные! — во всю глотку гоготал Огвур, самозабвенно хлопая себя по бедрам. — Так это разбойников следует в потерпевшие записывать, а не вас — садистов! Надо же, выдержали драконьи нотации. Ну Эткин, и зверь же ты все-таки!
Летун тонко улыбнулся. Я облегченно перевела дух:
— Эх, Ланс, Ланс! Не жалеешь ты моих нервов. Можно подумать, не мог все сразу толком объяснить!
— Так я и объяснял! — недоуменно взмахнул ресницами полуэльф. — Куда уж яснее-то?
— А вы, глупые, ничего не поняли, — ехидно добавил дракон. — А посему не фиг на умного пенять.
— Я умный, к тому же скромный, потому что такой красивый! — на полном серьезе подтвердил полуэльф.
Огвур гордо улыбнулся, намекая: глядите, люди добрые, какое я счастье немереное отхватил.
— А правда ли, что с возрастом мозговые извилины переходят в морщины? — ни к кому конкретно не обращаясь, вопросила я риторически вполголоса.
— Правда, — лениво зевнул Эткин. — Поэтому эльфы всегда так хорошо выглядят!
— Да-да, эльфы — самый красивый народ! — простосердечно сообщил Лансанариэль, совершенно не уловив подвоха, кроющегося в исходной фразе.
Я кусала губы, едва удерживаясь от смеха. Вот всегда бы так — вроде никого не обидели, а всем весело!
Что может быть приятнее теплого весеннего вечера? Правильно, только воскресный весенний вечер! Сложенный из березовых поленьев костер прогорел до углей. Огвур нанизывал на прутики ломтики натертой чесноком зайчатины и педантично раскладывал их поверх давно приспособленных для этих целей камней, установленных вокруг кострища. Аромат подрумянивающегося мяса поплыл над озером.
— Сейчас на наши шашлыки сбежится нехилая толпа симпатичных небритых грабителей! — доверительно сообщила я орку, развалившись на застеленных плащом мягких еловых ветках. — То-то Ланс порадуется.
— Да я этим симпатичным … повыдеру! — корча кровожадное лицо, рявкнул тысячник, даже не потрудившись подобрать определение поприличнее.
Я одобрительно присвистнула:
— А ты, как я погляжу, за словом в карман не лезешь. Орки — они все такие прямолинейные похабники?
— Все! — категорично отрезал Огвур, переворачивая капающее жиром и завлекательно шкварчащее на огне жаркое. Мой голодный желудок немедленно заурчал в унисон мясу, требуя положенную нам с малышом двойную порцию.
— Надо полагать, что все, — язвительно скривил морду Эткин, выкатывая из пещеры бочку вина. — Вот ты вдумайся сама, принцесса: отчего вдруг у орков на знамени кленовый лист намалеван? Для тех, кто тормозит, поясняю: вовсе неспроста, но с хитрым и коварным умыслом! Ибо чего такого непотребного нужно на знамени нарисовать, чтобы энто впоследствии пришлось листочком прикрывать, а?
Я покатывалась со смеху, уткнувшись в плащ, всхлипывая и икая. Огвур замахнулся на дракона топориком для разрубания костей.
— Угомонитесь, противные, — капризно потребовал Лансанариэль, выставляя на заменяющую стол доску три серебряных бокала и здоровенное погнутое ведро, предназначавшееся дракону. — Нечего тут нам с Рыжей аппетит портить. А то она и так постоянно на изжогу жалуется, а я как вспомню жирный рохосский плов, — гурман судорожно дернул кадыком, словно пытаясь прогнать внезапно накатившую тошноту, — так тоже немедленно родить готов…
Я согласно фыркнула. Эткин посмотрел на нас более благосклонно и одним ударом могучей лапы вышиб дно бочки. Ланс забавно сморщил переносицу, принюхиваясь к благородному запаху выдержанного напитка богов.
— Ну за нас, значит! — лаконично провозгласил дракон, наливая полный бокал орку, половинку — малопьющему полукровке, капельку мне и ведро себе.
— Эй, братан, ты чего это вдруг так погнал? — с усмешкой осведомился Огвур, споро раскладывая по тарелкам поджаристую зайчатину. — А кто зарекался со мной на пару больше ни капли спиртного в рот не брать?
— Опля! — Я потянулась к самому лучшему куску, но орк отодвинул блюдо с мясом подальше и сурово погрозил мне пальцем. — Так я вам и поверила, что в мире существуют непьющие драконы!
— Да он и так на земле всего один остался, причем алкаш несусветный! — звонко расхохотался Ланс.
— Ну я вообще-то никогда и не верила в существование того, чего не видела собственными глазами, — продолжала я отвлекающе напирать, подползая поближе к заветной тарелке. — Еще не встречала драконов-трезвенников!
— Ага, а типа язвенников ты уже встречала? — склочно передразнил Эткин, взбалтывая бочку и пытаясь на глаз прикинуть объем оставшейся в ней выпивки.
— Еще не встречала драконов-трезвенников!
— Ага, а типа язвенников ты уже встречала? — склочно передразнил Эткин, взбалтывая бочку и пытаясь на глаз прикинуть объем оставшейся в ней выпивки. — М-да, не густо!