— Поймать бы ее еще! — печально вздохнул полуэльф.
Путешественники скорбно помолчали.
— И это еще не все, — продолжил магистр. — Увидел я в хрустальном шаре, что наслала Ринецея на принцессу проклятие страшное, смертное. И хоть отсрочено его осуществление амулетом Чумы, но все равно — рано или поздно оно Ульрику настигнет…
Ланс шокированно ахнул. Генрих судорожно схватился за пояс, отыскивая оставшуюся дома рапиру, не нашел и посерел лицом:
— Что делать-то теперь станем?
Саймонариэль довольно прищурился:
— Есть выход. Где-то в Диких землях хранится одна из Алатор — дага Радужная игла, а именно она открывает путь на Радужный уровень, куда Мелеане попасть надобно. Сумеете добыть дагу и передать ей — принцесса посетит Обитель богов, найдет там источник с живой водой, умоется ею и избавится от проклятия…
— Послушаешь тебя — так все просто! — проворчал орк.
— Я уже устроил ваш отлет на шаре и занес в нужное место, — как ни в чем не бывало продолжил Саймон, — а теперь пришел ваш черед проявлять смекалку да изворотливость.
— С голыми руками? — окрысился Огвур. — Саймон, мы ведь не боги…
— Знаю, — улыбнулся архимаг.
— С голыми руками? — окрысился Огвур. — Саймон, мы ведь не боги…
— Знаю, — улыбнулся архимаг. — Поэтому я могу исполнить ваши желания, по одному на брата! Вон Марвин уже пожелал завтрак…
— Очень своевременно, — похвалил тысячник, отпивая из бутылки белого эльфийского. — А то несподручно мне это — на больную голову подвиги совершать. А я вчера немного недопи… перепи… — Он запутался в описании своего состояния.
— Ясно, перенедопил! — сочувственно поддакнул Саймон.
Орк облегченно просиял:
— Точно!
— Так чего желаете получить? — поторопил друзей магистр. — Решайте быстрее, а то у меня энергия заканчивается.
— Гиарду! — выкрикнул Генрих, и рапира немедленно упала к его ногам.
— Симхеллу! — потребовал Огвур и безотлагательно получил желаемое.
Саймон выжидательно повернулся к Лансанариэлю:
— А тебе чего хочется?
— Помаду, — чуть подумав, убежденно заявил полуэльф. — Любимую розовую, с перламутром, в сиреневеньком футлярчике! Ну ту самую, что мне Марвин наколдовал, — волшебную, нескончаемую, с охлаждающим эффектом, мятным вкусом и ментолом…
Архимаг оторопело округлил глаза:
— В сире… по… по… чего? Помаду?
— Именно! — беззаботно кивнул полукровка. — Ту самую!
— Да на кой гоблин тебе сдалась эта фигня? — возмущенно заорал Генрих. — Ты чокнулся, что ли? Совсем на косметике помешался!
— Жаль, что она тебе мозги не остудила! — молвил кислым тоном некромант.
— Цыц! — приструнил критиканов орк. — Лансу лучше знать — зачем!
— Пока даже не подозреваю зачем, — меланхолично отозвался полукровка. — Но хоть убей меня на месте, а уверен — она нам понадобится!
Сердце глухо екнуло у меня в груди и почти остановилось, преисполненное жалости к этим убогим существам, сплошь покрытым ужасающими язвами и коростами. Замотанные в лохмотья, оставшиеся от некогда добротной одежды, уродцы баюкали заживо гниющие культи рук, напоминающие корни засохших деревьев. Подслеповато щурясь от яркого солнца, жалкие обитатели вонючих бараков скорбно выползали наружу, разглядывая меня с недоверчивым интересом. Но в передних рядах жалких калек я заметила двух мужчин, еще сохранивших некое гротескное подобие былой привлекательности и внушительности. Первый, бесспорно, являлся троллем, ибо лишь представители этого народа обладают подобными кряжистыми фигурами и широкими, бочкообразными грудными клетками, сплошь заросшими темными волосами. Его черные глаза внимательно следили за каждым моим движением, выражая задумчивое недоумение, исполненное воистину королевской выдержки. Похоже, он усиленно пытался вспомнить что-то чрезвычайно важное и нужное. А вот второй вожак отреагировал на меня далеко не так спокойно.
— Лопни мои зенки! — бесцеремонно заорал он, радостно всплескивая широкими лапищами и хлопая себя по мускулистым ляжкам. — Три волны мне в корму! Да это же баба! Клянусь килем знаменитого клипера [38] «Вепрь» — настоящая баба…
Каторжники растерянно загомонили.
— И что, — насмешливо поинтересовалась я, многозначительно поигрывая одной из даг, — можно подумать, ты прежде никогда женщин не видел?
— Да как не видать-то, кошечка! — глумливо хохотнул мужчина. — И видел, и трогал…
Я с откровенным интересом пристально разглядывала его порядком поредевшую от радиации рыжую шевелюру, самодовольную морду, так и расплывшуюся в сальной ухмылочке, и типично орочью затейливую татуировку, украшавшую еще не успевшие истаять бицепсы. Вне сомнения, выдумщица-судьба свела меня с одним из соплеменников Огвура.
— …только давненько это в последний раз случалось, — нахально продолжил орк, бесцеремонно посвящая меня в подробности своей интимной жизни, — кажется, год назад!
Я сложила губы в трубочку и издала наигранно-сочувствующий свист.
Тролль, наблюдавший за мной со странной смесью сочувствия и озабоченности, сделал шаг вперед и повелительным жестом положил руку на мощное плечо своего товарища по несчастью:
— И не вздумай дотронуться до нее хоть пальцем, Торвен! Ты же видишь, наша гостья — беременна. Я не позволю тебе обидеть слабую женщину, к тому же ждущую ребенка!