— Ну — нехотя протянул канагериец, который, судя по всему, вовсе не горел желанием очертя голову вновь соваться в очередные приключения, — всякие глупые шутки. Про ловушки для дураков, про любовь…
— Еще! — приставала я, интуитивно ощущая: разгадка кроется где-то рядом. — Это все не то!
— Ну тогда еще и про «ступить некуда»… — старательно морщил лоб мой чернокожий друг. — Но я не думаю, что это как-то нам пригодится…
— Стоп! — вдруг радостно заорала я, вскакивая на ноги. — Все гениальное — просто!
— И?.. — не понял канагериец.
— Пошли. — Я спешно собирала оружие. — Бери топор и ступай за мной…
— Куда? — удивился Кса-Бун.
. — не понял канагериец.
— Пошли. — Я спешно собирала оружие. — Бери топор и ступай за мной…
— Куда? — удивился Кса-Бун.
— Туда, — призывно махнула я рукой, указывая на бездонную бездну, — на Перекресток!
— Туда?! — Воин испуганно попятился от обрыва. — Госпожа, вы сошли с ума!
— Ничуть! — ликующе расхохоталась я. — Хранитель четко указал: путь вниз — это вера в себя и желание победить врагов. А посему… — Я крепко зажмурилась и резко шагнула вниз с обрыва…
Горестно закричал Кса-Бун, предрекая мою неминуемую погибель…
Жалобно чирикнула малиновка…
Я на секунду неустойчиво зависла в воздухе, не ощущая под своей вынесенной вперед ногой ничего, кроме пустоты, а потом внезапно раздался тихий скрежет, и из скалы чуть ниже приютившего нас уступа выдвинулась узкая стальная пластина, образуя надежную ступеньку. Я победно усмехнулась и уверенно встала на нее всем весом своего тела. Сделала следующий шаг вниз — и тут же навстречу мне из каменной стены выдвинулась вторая ступень. А затем еще и еще… Даже не сдерживая торопливой поступи, я размеренно шла вниз по разворачивающейся под моими ногами волшебной лестнице. Отойдя на значительное расстояние, я обернулась и насмешливо показала канагерийцу длинный, далеко высунутый язык:
— Ну так чего же ты медлишь? — Я призывно помахала рукой, выводя своего спутника из состояния спонтанного шока. — Поторопись. Нас ждет Перекресток миров…
Следуя по неисповедимому пути жизненных испытаний, каждый из нас рано или поздно достигает своего личного перекрестка. И не столь важно, какое название он носит — Перекресток миров, судьбы или ответственности. Намного значимее другое — нам предоставляется выбор, способный необратимо изменить нашу сущность и даже все мировосприятие в целом. Перекресток — это всегда нечто большее, чем простая развилка нескольких дорог, это кульминационный момент долгого духовного поиска, четко выкристаллизовывающий новорожденную, сильную и уверенную в себе личность. Человека, способного принимать осознанные решения и отвечать за совершенные им поступки. Перекресток души предстоит пройти каждому из нас…
Галерея Трех порталов отнюдь не произвела на меня впечатления некоего таинственного или запрещенного места. Тянущаяся вдоль утеса лестница привела нас в узкое ущелье, усыпанное мелкой базальтовой крошкой. Едва различимая тропинка замысловато петляла меж довольно крупных скальных обломков и мирно соседствовала с журчащим на камнях ручейком. Зеленый, усыпанный розовыми раструбами нежно-удлиненных бутончиков вьюнок гибко извивался по склонам обеих гор, образующих ущелье. Остатки тумана медленно утекали в щели между камнями, смирными волнами плещась ниже моих щиколоток. Я недоуменно почесала в затылке, пытаясь внятно выразить неожиданную мысль, пришедшую мне в голову:
— Начинаю подозревать: знаменитая Хрустальная долина, родина обоих эльфийских кланов, — копия галереи… Но если в долине обитали представители Первой расы, то кто же тогда проживал в галерее?
Кса-Бун неопределенно хмыкнул:
— Хозяйка спрашивает меня? Но, увы, я знаю куда меньше нее. Боги находятся на Верхнем — Радужном уровне. Демонам достался Нижний, расположенный за Порталом Тьмы. Кто же облюбовал эти туманные земли?..
— Демиурги! — убежденно произнесла я, методом элементарного исключения придя к столь логичному выводу.
— Места здесь довольно уединенные и спокойные, способные надежно охранить как священные тайны творцов, так и их грязные делишки. Признаюсь откровенно, мне не терпится поскорее прояснить несколько весьма щекотливых моментов, касающихся их проделок и затеянной ими игры. Да и сбежавшую с поля боя Ринецею, наверно, еще рановато сбрасывать со счета. Полагаю, она вполне способна сызнова преподнести нам пару-тройку неприятных сюрпризов…
Каблуки моих подкованных железом сапог бодро цокали по базальтовым плитам. Неряшливое каменное крошево сменилось нарядным белым песочком, хорошо обрисовывающим границу тропы, тянущейся вдоль всего ущелья. Небо выглядело ненатуральным, сильно смахивая на покатую, сферически выгнутую крышу, сделанную из незнакомого мне полупрозрачного материала и подсвеченную волшебными светильниками. Последние сомнения исчезли — мы находились глубоко под землей, прогуливаясь по какому-то обширному, искусственно созданному помещению. Мастерство строителей сего великолепного места, глобальность замысла и размах его воплощения поражали воображение, производя неизгладимое впечатление на наши неискушенные разумы. Впрочем, мне уже приходилось вплотную сталкиваться с машинами демиургов, и я вполне объективно осознавала, сколь могущественных врагов заимела в их лице. Созданный творцами мир превратился в их послушную игрушку, став полигоном для доселе невиданных развлечений, призванных ублажить четырех заскучавших, рассыпающихся от древности старух… Я гневно стиснула челюсти, скрипя зубами. Ведь это был также и мой родной мир, безусловно, заслуживающий лучшей доли и имеющий право жить самостоятельно. Моя душа повзрослела, и ее чрезвычайно тяготила насильно навязанная участь, превратившая меня в бесправного раба, в игрушку капризных демиургов. И вот эту-то вопиющую несправедливость я и собиралась исправить, пока даже не подозревая, скольких усилий мне будет стоить сие благородное устремление. Шагая по галерее, я невольно вспомнила слова Единорога, в полной мере проникаясь их направляющим смыслом. Мой звездный час настал. Пришло время начинать собственную игру.