Красивая, отметила колдунья, вот так герой! Губа-то не дура. Без году неделя как сюда попал, а уже вон какую зазнобу смуглолицую себе отхватил.
— Как… — задумался молодой человек. — Обыкновенно. Барахло, что купили, завтра утром на рынке толкнем по спекулятивной цене, купим лошадей и найдем ворюгу, где бы ни спрятался!
— Как же мы его найдем, когда он под покровом ночи… и не видел никто…
— Глупости. Обязательно найдется кто-нибудь, кто видел! — уверенно сказал герой.
— Думаешь, этот кто-нибудь нам все расскажет?
— Солнце мое, — улыбнулся утешитель девицы, — конечно, расскажет! Деньги решают все, уж поверь мне! Даже сложные дифференциальные уравнения…
Колдунья повела носом и едва удержалась, чтоб не хмыкнуть: а герой-то наш втюриться изволил! Да сильно… Экий шустрый малый…
В зал ворвался холодный ветер. Старуха повернула голову и про себя чертыхнулась — принесла же нелегкая эту черномазую обормотку в такой-то ответственный момент! Черная кошка с котомкой в зубах проскользнула в дверь.
Пришлось кивнуть зеркалу, чтобы прекращало показ. Еще услышат, сложности начнутся…
— Ну явилась не запылилась? — сварливо спросила колдунья, откладывая погасшее зеркальце. — Все принесла?
— Все, — мурлыкнула кошка, по привычке вспрыгивая на эбонитовый столик и осторожно опуская на него ношу. — Я по списку провер-ряла! Не извольте беспокоиться, мрр!
— Хорошо, — кивнула госпожа, развязывая котомку. — Вода в котле еще денька три отстоится, и можно будет начинать, а пока зелье изготовлю… Хотя на кой оно мне теперь?
— В см-мысле?
— Зеркало заработало, — поделилась радостью старуха, аккуратно расставляя доставленные советницей склянки и раскладывая по мешочкам травы, — героя позволило увидеть…
— Живой?
— И даже очень! — ухмыльнулась-таки колдунья, припомнив смуглую красавицу из зеркала. — Успел шашни завести с какой-то… Что там за шум?!
Кошка спрыгнула на пол и подбежала к двери. Выглянула, посмотрела и муркнула:
— Ваши слуги, госпожа, человека какого-то пр-риво-локли! Все что ни попадя в дом-м тащат…
— Человека? — не поверила ушам хозяйка. — Откуда?! Как они через границу-то прорвались?!
— Мрр… Никак не могли… Значит, сам пр-ришел… Это ж заклятием не возбр-раняется, только охотников нету ср-реди людей к намм в гости ходить…
— Видать, не здешний, раз не знал, куда лезет, — широко улыбнулась старая колдунья. — Нет, все-таки какой день удачный! Поди прикажи, чтоб ко мне привели… да не сюда! Я еще помню, как они, болваны наколдованные, мне в лабораторию дикого варвара приволокли. Чуть без препаратов не осталась, год зал ремонтировали! Пущай сразу вниз ведут, в клетку… Сама спущусь…
Лир приподнялся на локте и осторожно пошевелил плечом. Уже почти не болело. Это было хорошо. Ночью снился Хозяин леса. Сказал, что ничего страшного, все к утру заживет… Странно, а Аркадий все охал, что рана опасная, что, если б он знал, «чем его карьера закончится, в хирурги бы пошел», что Лир теперь «нетранспортабелен», и еще много всяких других страшных слов говорил его спаситель… Паренек сел и мысленно в который уже раз поблагодарил мудрого Хозяина — и за то, что со зверьми разговаривать научил, и за то, что от проклятия избавил, а особенно — за то, что способность оживать не отнял вместе с обличьем чудовища!
Дремавшая рядом на стуле девушка встрепенулась:
— Зачем ты встал? Немедленно ляг! Аркадий не велел тебе двигаться!
— Это пустяки, — улыбнулся горе-проводник.
Уже почти не болело. Это было хорошо. Ночью снился Хозяин леса. Сказал, что ничего страшного, все к утру заживет… Странно, а Аркадий все охал, что рана опасная, что, если б он знал, «чем его карьера закончится, в хирурги бы пошел», что Лир теперь «нетранспортабелен», и еще много всяких других страшных слов говорил его спаситель… Паренек сел и мысленно в который уже раз поблагодарил мудрого Хозяина — и за то, что со зверьми разговаривать научил, и за то, что от проклятия избавил, а особенно — за то, что способность оживать не отнял вместе с обличьем чудовища!
Дремавшая рядом на стуле девушка встрепенулась:
— Зачем ты встал? Немедленно ляг! Аркадий не велел тебе двигаться!
— Это пустяки, — улыбнулся горе-проводник. — Рана затянулась. Еще немного поболит, и перестанет… На мне все очень быстро заживает!
— Да? — недоверчиво прищурилась Кармен, вспомнив, как бедняга вчера истекал кровью.
Лир еще раз улыбнулся и принялся стаскивать повязку:
— Сама посмотри! Видишь?
— О-о… — Не веря своим глазам, испанка провела пальцем по розовой царапине на коже парня и весело захлопала в ладоши: — Аве Мария! Магнифико! Теперь нам не надо ждать, пока ты поправишься, и можно будет выехать, как только они вернутся!
— А куда они ушли? — Лир углядел рядом с кроватью высокий глиняный кувшин с водой и, радостно булькая, припал ртом к горлышку.
— Доспехи продавать, — вздохнула Кармен, — и мои украшения. И платья мои новые тоже… Одну шаль теплую оставили, в Эндлессе холодно сейчас.
Только тут паренек заметил, что на девушке снова ее старая юбка и простенький корсет.
— У нас так мало денег?
— Да, — печально сказала испанка. — Мы вчера много потратили, и еще потом пришлось городовому кругленькую сумму заплатить, чтобы шуму не поднимал из-за хозяина гостиницы… Мучачос так его отделали, что он встать дай бог через неделю сможет… — Она свирепо фыркнула: — И вот ведь подлая душа, на ногах не держался, а градоначальнику исхитрился пожаловаться! Ты спал, не видел — сюда столько народу понабежало! Ребят чуть было в острог не забрали за разбойное нападение!