— Кармен!
— Электра [1] ? — брякнул Аркадий, расплываясь в восторженной улыбке.
— Но… Я есть Кармен Идальго де Эспиноса Эстебан Мария у Вальдес Хуан Муан Эскобара!
— Аркадий! — представился медик, протягивая руку.
Девушка не обратила на этот жест никакого внимания:
— Приятно быть познакомиться. А теперь, пор фавор, вы быть так любезны отойти от мой фургон?!
— Пожалуйста… — Вирусолог шагнул назад, зачарованно провожая взглядом покачивающийся и тающий в пыли купол повозки. — Кармен… Как там дальше-то? А, неважно…
— Цыганка, — сказал Хайден.
— Нет, — уверенно покачал головой Аркаша. — Испанка! Или мексиканка, они там тоже по-испански говорят… кака-ая девушка!
— Вообще-то, сэр, мы хотели найти трактир.
— Тьфу ты! Хайд, где твое чувство прекрасного?!
— Когда я так голоден, сэр, мне как-то не до романтики… Так мы идем наконец?
— Идем, — пожал плечами Ильин. — Тебя ж не переспоришь…
Поймав на себе издевательский взгляд барона, вирусолог независимо передернул плечами:
— И вовсе не потому я с тобой соглашаюсь, что она туда поехала! Я, может, тоже есть хочу…
— Угу.
— Хайд.
— Что? — сделал удивленное лицо рыцарь. — Разве я что сказал?
— Ну тебя… никакой мужской солидарности…
— Будет вам солидарность, сэр, будет, — щедро пообещал барон. — Но — только после ужина!
— И на том спасибо… — кисло отозвался Аркаша и, кинув прощально-мечтательный взгляд на исчезающий за пригорком фургон, вздохнул: — Эх, старик! Вот так всегда и бывает — не успел ты ее встретить, как — хоп! — и она ускользает… уходит, даже не обернувшись…
— Да, — задумчиво сказал Хайден, — уходит. Навсегда…
— Что? — обернулся вирусолог. — Ты чего?
— Не знаю. — Что-то зашевелившееся было в душе барона утихло. — Не помню. Но когда-нибудь вспомню…
Озадаченный странным выражением лица своего спутника, Аркадий открыл было рот, но почему-то промолчал. «Вспомнить-то он вспомнит, — вдруг подумалось медику. — А вот надо ли?»
…Мешок грузно плюхнулся на землю. Заплатка на его холщовом боку надорвалась, и зерно с тихим шорохом посыпалось в пыль. Аркаша взвыл:
— Все! С меня хватит!
— Сэр, успокойтесь. — Хайден с таким же мешком на плечах, согнувшись под тяжестью ноши, медленно дошел до телеги и опустил на нее свой груз. — Осталось всего шесть. Зато хоть согрелись немного.
— Не могу я больше! — У вирусолога было такое ощущение, что он на собственном горбу волок товарный поезд от Москвы до Одессы без остановок.
— Осталось всего шесть. Зато хоть согрелись немного.
— Не могу я больше! — У вирусолога было такое ощущение, что он на собственном горбу волок товарный поезд от Москвы до Одессы без остановок. — Я человек умственного труда, а не грузчик! Это просто издевательство какое-то!
— Если хочешь есть — заплати, — пожал плечами барон, берясь за очередной мешок и взваливая его себе на спину, — а не можешь заплатить — отработай…
— От работы кони дохнут! И вообще, где ты таких мыслей понабрался? Ты же из благородных, кажется… — С глубоким вдохом Ильин присел на корточки, ухватился за горловину мешка обеими руками и волоком потащил его к телеге. — Дожил! Работаю как проклятый за прокорм. Хотя моему бате это бы понравилось… он всегда, понимаешь, мечтал, чтобы я зарабатывал руками, а не головой! Вот, домечтался…
— Мое зерно?!
Медик обернулся. На пороге трактира стоял их наниматель — жуликоватого вида низкорослый типчик, согласившийся проспонсировать ужин двух «бродяг» за помощь в погрузке товара.
— Ты его рассыпал!!
— Я? — Аркадий обернулся. Двор пересекала светлая змейка спелых пшеничных зерен. — А… э… у вас, между прочим, тара слабая! Вы мешки в какой конторе заказывали?
— Что-о?!
— Я так и думал, небось чистой воды китайская подпольная мануфактура… Так вот туда, извиняюсь, и жалуйтесь!
— Разорили! — завопил торговец, хватаясь за голову. — Ограбили! Без куска хлеба на старости лет оставили! Кто мне теперь за испорченный товар заплатит?!
— Ну зачем такие нервы, дядя? — поморщился от его визга Аркадий. — Что ты кричишь, будто тебя пенсии лишили?! Подумаешь, килограммчик просыпался… или два! Но ведь не десять же!
Он доволок тяжелый мешок до телеги и рывком поднял его вверх. «Кряк!» — сказала латаная-перелатанная холстина, и окончательно лопнувший мешок тряпочкой повис в руках вирусолога, оставив прямо на земле гору золотистой пшеницы…
— Упс, — сказал Аркаша, заискивающе улыбаясь опешившему нанимателю. — Промашка вышла!
— Ах ты червь придорожный! — взвился торговец, обретя дар речи и способность двигаться. — Ты что же наделал, подлец?!
— Да ладно тебе, мужик, — примирительно пробормотал медик. — Ну прости, форс-мажор… Заплатишь не за двадцать мешков, а за…
— «Заплатишь»?! — Хозяйчика аж затрясло от злости. — Да мешок зерна стоит дороже, чем ты!
— Минуточку…
— Пес бродячий! По твоей милости я потерял десять золотых монет! Десять!!
— И что мне теперь, пойти повеситься из-за этого, что ли?! — вышел из себя Аркадий. — Я, между прочим, извинился! Еще раз?! Пожалуйста — извиняюсь! А теперь давай то, что обещал! Я вторые сутки без еды!!
— А мне-то что до этого?! Ты испортил мой товар, и еще хочешь за это денег?!
— Да мы чуть грыжу не заработали из-за твоего «товара»! — Медик сжал кулаки и швырнул то, что осталось от мешка, наземь.