— Не все, — отозвался Дорлин. — Те, кто согласен выйти и жить с людьми ни в каких убеждениях не нуждаются. Возможно они и не поверят вам сразу, но и каких-то действий против делать не будут. Проблема в непримиримых…
— Мы вовсе не непримиримые! — сразу возрази Веринор. — Просто мы не хотим, чтобы гномы потеряли свою идентичность и стали скверной копией людей.
— Сейчас на Земле живет несколько разумных рас, но никто не стал чьей-то копией.
— Обычных гномов так просто не убедить, — ответил Феоле Дорлин. — Не забывайте про две тысячи лет недоверия. Так просто это не откинуть.
— Как сложно с вами, — вздохнула Феола. — Почему вы не умеете общаться мысленно?
— Чтобы это нам дало? — фыркнул Веринор. — Так мы занимаемся болтологией на словах, а так еще в голове друг у друга трепаться начнем. Да еще чужие мысли читать…
— Феол, объясни им, — вздохнул я. — Я уже пас.
— Мы не читаем чужие мысли, — Феола была само терпение. — Это невозможно уже хотя бы потому, что человек мыслит не конкретно, а весьма образно. Причем каждый человек… любое разумное существо, своими. Если я попытаюсь, например, прочитать мысли кого-нибудь в этой комнате, то восприму их как мешанину непонятных цветных образов. Нет, если я задамся целью, то недели через два смогу в них разобраться и извлечь какие-то эпизоды. Очень-очень короткие и совершенно не связанные. А оно мне надо такое счастье? Две недели усиленных трудов ради пары картинок из ваших голов?
Ну потом все пойдет легче, мысленно усмехнулся я. Глядишь через месяц сможешь угадывать о чем мыслит конкретный гном.
Сестра мысленно же отправила меня в пешее и весьма дальнее путешествие с такими высказываниями.
— Если охота зарабатывать себе головную боль, изменяя собственную личность, сам занимайся, — добавила она.
— Тогда смысл всего этого?
Феола быстро глянула на Веринора.
— В том же, как при общении на словах. Я не могу читать чужие мысли, но могу воспринимать те, которые другой посылает мне сознательно. Понимаете? Я формирую мыслеобраз того, о чем хочу сообщить и посылаю его, допустим, Альвандеру. Или же ненаправленно во все стороны. Тогда мой образ уловят все жители Солнечной. Кто способен, понятно. Но тут придется дополнительно напрячься.
— Все равно не понимаю! — Веринор оказался упрям как дуб. — И чем это отличается от простого разговора тогда?
— Во-первых, тем, что в коротком мыслеобразе ты сможешь передать намного больше информации, чем словами, а во-вторых, при мысленном общении врать невозможно.
— И чем это отличается от простого разговора тогда?
— Во-первых, тем, что в коротком мыслеобразе ты сможешь передать намного больше информации, чем словами, а во-вторых, при мысленном общении врать невозможно. Ведь в мыслеобразе ты невольно передаешь и свои чувства и свои отношения к информации. Тот, кто этот образ принимает, принимает и эти эмоции. Ложь станет видна моментально.
— А кто мешает не передавать чувства?
— Ваше незнание того, каким образом формируется мыслеобраз. Если бы вы, Веринор, хотя бы в теории знали как это делается, тогда не задавали бы таких вопросов. Невозможно не вложить в сформированный образ чувства. Их можно постараться подменить, но не вложить невозможно.
— Ну пусть подменить.
— Так делают некоторые артисты, когда играют в театре. Они в этом профессионале. Но подмена все равно заметна. К тому же при достаточно продолжительном разговоре все равно невозможно постоянно себя контролировать и настоящие чувства все равно прорвутся. Тем более, что эмоции в мыслеобразе не единственный критерий. Есть еще аура, которая тоже немного изменяется при лжи. Ну и другие еще мелочи есть. Поверьте, при личном мысленном общении соврать НЕВОЗМОЖНО!
— Ну хорошо-хорошо! А при не личном? Сами говорили, что мысленно можно общаться на расстоянии.
— Тут, конечно, сложнее. Но ради пары фраз никто не связывается, а при длительном разговоре все равно все станет ясно.
— Насколько длительном?
— Ну… — Феола задумалась. — Если наш разговор продлится хотя бы секунду, то все станет ясно.
— Се… кунд… — Гном недоверчиво уставился на Феолу, словно пытался взглядом понять врет она или нет.
— Вам же сказали, что при мысленном общении передается намного больше информации, — усмехнулся я. — Секунда — это очень много. Вот для примера. Весь наш теперешний разговор при мысленном общении занял бы не более тридцати секунд. Мы же общаемся полтора часа. И у нас, кстати, еще минут десять осталось.
— И если мы поняли, — подхватила Феола, — то вы просите включить в состав экспедиции кого-то из гномов, чтобы он мог рассказать о том, что происходит за Барьером? Ну и заодно подобрать подходящую планетку для гномов? Заявочка, конечно…
— Мы понимаем, что подходящая планета для жизни весьма ценна и для людей, а это ваша экспедиция, — с достоинством отозвался Веринор. — Мы не требуем для себя ничего бесплатно. Мы согласны отработать. Но только на ясных и четких условиях.
Феола глянула на меня. Мол ты командуешь экспедицией, ты и принимай решение. Я знал, что на тебя можно положиться.
Сестра мысленно мне улыбнулась.
— По поводу условий вопрос не к нам. Мы не можем выступать от имени всей Солнечной. А вот по экспедиции решения действительно принимаем мы. — Я задумался, пытаясь оценить плюсы и минусы такого решения. — Проблема только в том, что наш корабль не очень велик и много народа мы взять не сможем…