— Я не берусь за работу, которая не будет приносить пользу! — Профессор взял инфокристаллы и внимательно их изучил. Все это время Гарнер сидел как на иголках, постоянно пытаясь что-то сказать, но короткий взгляд Стэнфорда всякий раз заставлял его молчать.
— Надо же, девяносто восемь процентов. — Профессор положил кристаллы на стол. — Последней попытке давали восемьдесят шесть процентов успеха. Закончилось все аннигиляцией внутри Барьера.
— Мы не будем внутри Барьера. Вы же смотрели теоретические выкладки.
— Смотрел. — Профессор закрыл глаза и надолго замолчал. Я же уже и не рад был, что прибыл сюда.
— Он лучший конструктор, какого я только знаю, — неуверенно шепнул мне Гарнер. Кажется, он сам сомневался, что правильно сделал, когда привел меня сюда.
Вдруг профессор поднялся. Махнул нам, чтобы мы сидели и направился к книжным шкафам. Пройдя вдоль них, он открыл один из них. Провел пальцем по корешкам книг. Замер на одной, достал ее. Не отходя от книжного шкафа углубился в чтении.
— Проект подобных двигателей, — совершенно неожиданно заговорил он, — предлагали уже давно.
Еще когда человечество только вышло в космос на первых гиперпространственных двигателях, появились первые математические модели смещения слоев. Теоретически по ним выходило, что из пункта А в пункт Б можно переместиться почти мгновенно, поскольку самого перемещения как бы и нет. Правда дальше математики дело не пошло — технические возможности тогда этого просто не позволяли. Даже в эпоху имперской Земли подобное перемещение оставалось мечтой. Потом уже эти теории стали считать просто теоретической разминкой без возможности применения на практике. А вот про погружение в слои пространства… Это тоже разрабатывалось… в теории. Но связать в единую теорию эти две работы не догадывались. Почему тебе это пришло в голову?
— Мне это и не приходило. Просто я подумал, что если Барьер нельзя пробить, то его можно попытаться обойти. Про слои я тогда уже читал. Вот и пришла в голову мысль, что физика Барьера, какова бы она ни была, не может поддерживаться во всех слоях, если даже в самом верхнем — гиперпространстве она существенно отличается от нашего.
— Что ж… логично. Пожалуй… твой проект первый, который внушает мне надежду.
Тут профессор не говоря ни слова, с книгой подмышкой вышел из комнаты. Хотя я уже начал привыкать к импульсивным действиям этого человека, подобное меня немного шокировала. И хотя Гарнер уверил меня, что все в порядке, я неуверенно покосился на дверь. Как-то не привык я, что хозяева вот так вот бросают гостей. Правда, оказалось, что это ненадолго. Профессор уже возвращался с кипой листов, которые он тут же разложил на столе.
— Вот. Тут все мои проекты межзездных кораблей, которые я когда-либо разрабатывал. Я следил за всеми новинками техники и каждый раз, вносил дополнения и что-то изменял. Все это сделано в свободное время. Кому нужны эти проекты в Солнечной? Каждый раз я искал идеальную форму, потом приспосабливал ее под доступные технически средства.
Я честно попытался разобраться во всех этих линиях, цифрах и кругах. Но быстро понял бессмысленность попытки и следил за разговором уже без всякого интереса. А профессор рассказывал, как он думал об изменениях, чтобы он добавил, а что оставил бы от прошлых кораблей. Гарнер слушая внимательно, от восторга даже рот приоткрыл. Похоже, он даже что-то понимал во всех тех терминах, что сыпал Стэнфорд.
— Я об этом не думал! — вдруг воскликнул он. — Я полагал, что важно синхронизировать энергию от разных блоков…
— Конечно важно! Еще как важно! Но корабль обязан не только летать, но быть защищенным.
Я откинулся на спинку кресла, уперся подбородком об руку и со скучающим видом стал слушать все эти рассуждения, пытаясь понять хоть что-нибудь в них. А профессор даже изменился. И куда его суровость делась? Раньше у него даже одежда сидела идеально. Словно на нем и гладили ее. Сейчас же волосы чуть ли не дыбом стояли, его куртка сбилась. Но вот он замолчал и все моментально пришло в норму. Опять передо мной сидел идеально одетый господин.
— Так вы беретесь за мой заказ? — задал я главный вопрос, даже не делая вид, что понял из предыдущего разговора хоть что-нибудь. — Или вы предлагаете мне старый проект?
— Старый проект? — Стэнфорд недоуменно глянул на листы на столе. Потом махнул рукой и те моментально вспыхнули. Я моргнул. Гарнер с криком кинулся их тушить, но профессор жестом его удержал. — Ты используешь совсем другие принципы. Движение, жизнеобеспечение, в конце концов даже одна возможность погружение в слои ставит совершенно другие проблемы перед конструктором. Я не знаю, как это отразится. Здесь все надо начинать с нуля.
— Так вы беретесь?
— Берусь ли я? Знаешь, даже без Барьера, с одной лишь возможностью выхода в другие слои пространства… эта задача очень интересна.
Я не знаю, как это отразится. Здесь все надо начинать с нуля.
— Так вы беретесь?
— Берусь ли я? Знаешь, даже без Барьера, с одной лишь возможностью выхода в другие слои пространства… эта задача очень интересна. Если Диана Гордон считает, что шансы есть… Читал я как-то ее труды… да-с… читал… умнейшая, надо признать, девушка… — Девушка??? Гм… тут я вспомнил что говорил мне Гарнер. — Хотя мы как-то столкнулись на одной конференции. — Молодая еще, горячая. Вот что. Прежде, чем принять решение, я должен ознакомиться со всем материалом. Ты должен понять.