— «Н?да, пожалуй, ты прав. А красиво было бы там молниями пошвыряться. Вот бы душу отвел!»
Придворный маг не заболел. Осенняя сырость не скрутила его в ревматическом приступе, не вызвала насморка и прочих возможных недомоганий. Этот образцово?показательный старец?чудодей в колпаке, халате с месяцами и звездами, с длинной седой бородой и явно волшебным посохом казался сошедшим со страниц детских сказок. Но учитывая, что сказки сочинялись как раз в эти времена, к нему стоило относиться с возможным почтением. Во избежание нежелательных превращений.
Следуя, очевидно, раз и навсегда установленному порядку, достопочтенный Мартин Камелиус принял присягу и, не обращая на нас никакого внимания, начал готовиться к процедуре освидетельствования. Открыв принесенный с собой ларец, профессор колдовских наук достал из оного пригоршню белого порошка и начал, медленно вращаясь вокруг своей оси, Посыпать им пол, вырисовывая правильный круг.
— «Цып?цып?цып», — прокомментировал действия мага Лис. — «Вальдар, шо этот дедуля вытворяет?»
— «Создает защитный барьер, если ты вдруг решишь демонстрировать против него магическую мощь.
Защита, непробиваемая извне, но вполне проницаемая изнутри».
— «Хитро устроился! Надо будет как?нибудь по свободе порасспрашивать Ансельма обо всех этих штучках?дрючках. Если мы, конечно, отсюда вообще выберемся».
Между тем волшебник закончил рисовать круг, начертал внутри него пятилучевую звезду, расставил на остриях лучей плошки с горящими свечками, вывел на полу какие?то магические символы и остановился в центре, ожидая сигнала.
— Господа, — произнес председатель суда, — ваше императорское величество, ваше высокопреосвященство. Если будет позволено, мы продолжаем судебное заседание по делу рыцарей Вальтера фон Ингварингена и Лиса Венедина. — Он посмотрел налево, направо и, дождавшись благосклонного кивка, продолжил: — Достопочтенный мэтр Мартин Камелиус, в силах ли вы засвидетельствовать или опровергнуть магическую сущность стоящего перед вами рыцаря Лиса Венедина?
Волшебник коротко кивнул и вытянул перед собой руки, подобно сомнамбуле.
— Да, — после краткого раздумья произнес он, — очень сильный… Да нет, огромный заряд магической энергии! — Он удивленно уставился на моего друга. — Кто бы мог подумать, воистину огромный заряд!
— Благодарю вас, мэтр. Прошу вас, оставайтесь в зале.
Маг поклонился и, опасливо косясь на Лиса, вышел из круга. Три бойких юноши с веничками немедленно стали сметать порошок в тот самый ларец, из которого он был взят.
— «Шо, и все?!» — удивился мой друг. — «А понтов?то, понтов?то сколько! Тоже мне, допинг?контроль!»
Я между тем осматривал зал, словно пытаясь найти те самые вожделенные десять отличий от виденной вчера картинки. Фон Нагель и десяток рыцарей его отряда присутствовали на заседании. Само по себе это было отрадно, но говорил ли наш храбрый спутник с императором, и если говорил, дало ли это какие?то результаты, оставалось совершенно неясным. Лицо Ульриха выражало эмоций не больше, чем автобусное расписание.
— Слово вам, преподобный отец Гервасий, — произнес председательствующий в суде аббат.
— Благодарю вас, — с неожиданной слезой в голосе проговорил злоокий аторней. — Благодарю вас, господин судья. Мне многое нужно сказать. Еще сегодня утром я желал заявить о вскрывшихся новых преступлениях освидетельствованного уже мага Лиса Венедина. Я хотел поведать вам о страшном святотатстве, устроенном им в городе Штраумберге, где вышеозначенный Лис Венедин, глумясь над нашей верой, продавал мощи несуществующего святого. Но нет, не об этом сейчас будут мои слова.
Сегодня ночью произошло новое злодеяние — страшное, зверское убийство. Оборвалась жизнь отважного воина и честнейшего человека, русского воеводы Ропши, главного свидетеля по этому ужасному делу. Чья рука оборвала его век, спросите вы? Я не могу вам этого сказать, но пусть на этот вопрос, — голос аторнея уже гудел как церковный колокол, — ответит нам рыцарь Ульрих фон Нагель. Именно его вчера видел здешний монах, выносящего бездыханное тело воеводы из той самой темницы, где содержатся злодеи Вальтер фон Ингваринген и Лис Венедин. Кто он? Убийца или же пособник убийц, пребывающих с ним в сговоре? Пусть он ответит нам!
Ульрих фон Нагель, становясь белым, под цвет своего нарамника, поднялся с места и произнес негромко, но с явной угрозой в голосе:
— Да будет вам известно, преподобный отче, что перед вами прецептор Тевтонского рыцарского ордена. Буллой его святейшества Папы Иннокентия III наш орден выведен из?под юрисдикции церковного суда. И прошу вас запомнить: если мне и надлежит ответить на этот, а равно на какие?либо иные вопросы, то не здесь и не перед вами.
— Вы забываетесь, господин прецептор!!! — вспылил святой отец.
— Вы забываетесь, господин прецептор!!! — вспылил святой отец. — Перед вами аторней Римской Консистории…
— А перед вами… — грозно начал фон Нагель и голос его был поддержан шумом остальной рыцарской братии.
— Браво! Браво! Браво! — произнес император Фридрих И, сопровождая свои слова редкими, но звучными аплодисментами. — Прелестный фарс, давно не видал ничего подобного. Значит, так, — он слегка наморщил лоб, видимо, подбирая слова к формулировке приговора, — в связи с невозможностью прояснить детали по этому делу высокий суд переносит свое заседание на завтра или же какой иной срок, который понадобится для прояснения этих самых деталей. Пока же…