Что еще я мог рассказать Лису? О том, что император Цинь Шихуань?ди был на редкость суеверен и. не жался сил и средств, искал эликсир вечной жизни и даже отправлял экспедиции ловить лунного зайца, по легендам, обитающего на ночном светиле? Что он построил башню из чистого золота для шарлатана, выращивающего траву бессмертия, вымачивая семена «пяти злаков» в смеси из костного мозга журавля, толченых черепашьих панцирей, рогов носорога и яшмы? Немало поучительных легенд и историй, но ни слова об изящном черном драконе на филигранной цепочке, украшавшем ныне грудь венедского лучника.
Строительство нашего временного обиталища шло вовсю, и я уже начал надеяться, что ночевать нынче мы будем под крышей, а возможно, даже и в четырех стенах, когда один из мореходов, обкладывавший камнями нижнюю часть стены, внезапно заорал что есть мочи:
— Корабль! На горизонте корабль!
Все взоры обратились туда, куда указывал матрос. Среди волн, уже потерявших штормовую ярость, но все же весьма резво скакавших навстречу серой в темных разводах драной ряднине балтийского неба, из стороны в сторону, словно ванька?встанька, раскачивался крутобокий неф, держащий курс к острову.
— Кого это, интересно, сюда принесло? — Стоявший рядом со мной Лис начал всматриваться в прыгавшее на волнах суденышко, стараясь разглядеть эмблему на флаге.
Наш берег огласился громкими нестройными воплями, призванными привлечь внимание экипажа неизвестного корабля. И хотя с такой дистанции нас явно не было слышно, вероятнее всего, еще даже и не видно, все собравшиеся на берегу вопили самозабвенно, рискуя сорвать голос еще до того, как первые звуки донесутся до нефа.
— Это ж надо, как подфартило! — пробормотал мой друг. — Интересно, что его сюда занесло?
— Какая, в сущности, разница? — Я пожал плечами. — Глазное, у нас вновь появляется шанс добраться до большой земли, а там уж, даст Бог, разберемся.
— Так?то оно, конечно, так, — неспешно кивнул Лис, продолжавший вглядываться в приближавшийся корабль, — но тут, пожалуй, есть одна закавыка. — Он повернулся ко мне с выражением, явно нешутейным. — Ты видишь на мачте этого нефа красный флаг?
— Ну, что?то там такое, — начал я.
— А я вижу. И на этом флаге — золотой леопард. Это шверинский корабль. Причем, похоже, боевой. Так что с поздравлениями пока что можно повременить.
— Э?эй, мы здесь! Спасите нас! — кричали люди на берегу, размахивая, кто чем.
— Эх, сделать бы так, чтобы он не пристал, — безнадежно махнув рукой, прошептал Венедин. — Как?то не тянет меня зимовать в подземельях.
— Погоди, Лис, — поморщился я.
— Погоди, Лис, — поморщился я. — До Шверина еще путь неблизкий. И сбежать можно, и, на крайний случал, попробовать бунт на корабле поднять.
Венедин посмотрел на меня тоскливо.
— Наших тут — раз?два и обчелся. Ганзейцы, едва ступят на борт корабля, сдадут нас с потрохами, так что особо не набунтуешь. К тому же ты забыл о тетках. Прикинь, в руки старины Генриха попадет невеста императорского принца. Как ты думаешь, скоро она своего суженого после этого увидит?
Я нахмурился:
— Боюсь, что никогда.
— Эй! — кричали люди на берегу, обуреваемые надеждой на скорое спасение. — Мы здесь!
Лишь мы с Лисом глядели на приближающееся судно, моля небеса совершить чудо и внушить мысль шкиперу повернуть его вспять. Но оно все приближалось и приближалось. Червленый вымпел с леопардом уже во всей красе был виден каждому из стоящих на берегу, и тут Лис потряс головой, словно отгоняя морок:
— Капитан, ты видишь то же, что и я? В смысле, я схожу с ума или они поворачивают?
Сомнений не было: корабль, находившийся не более чем в двух кабельтовых от берега, явно отворачивал в сторону.
Невозможно передать словами то отчаяние, которое овладело всеми, находящимися на острове, при виде исчезающей за горизонтом кормы нефа. «Ничего еще не потеряно», — утешали собратьев по несчастью мы с Лисом. «Верно, — поддерживал нас Ропша. — С борта, видать, буруны разглядели, вот и решили, неча на скалы лезть. По такой волне к острову не пристанешь. А как; море утихнет, они сюда вновь придут. Нас?то, поди, виднее было, чем буруны».
И я, и Лис были благодарны повольнику за поддержку. Лишь совместными усилиями порядок и дисциплину среди робинзонов удалось восстановить. В унынии, кутаясь кто во что, отправлялись они к сооруженной из обломков корабля хижине, надеясь провести в ней ночь хотя бы с каким?то, пусть самым мизерным, комфортом.
Чтобы скрыть от невольных сподвижников ту радость, которую мы испытывали, нам следовало уйти подальше от чужих глаз, «дабы страдания и стенания начальствующих не смущали и не вводили в панику подчиненных». Конечно, с уходом судна проблема оторванности от мира вновь приобретала свою остроту, но у нас по?прежнему оставалась свобода бороться за свою жизнь любыми средствами. А это было немало.
Доверив Ропше расставлять посты, мы удалились туда, откуда всего несколько месяцев назад началась наша «небольшая» командировка в Новгород. Все так же торчала из пещеры кремнистая туша тролля, все так же плескалась о скалы острова балтийская волна, все так же орали чайки, и мы все так же стояли у запечатанных дверей между мирами. Дав Лису полную возможность развлекаться выстукиванием посланий Институту морзянкой по троллячьей ягодице, я отправился туда, где полыхал некогда огненный круг, спасая нас от лап монстра. Когда?то здесь должны были сойтись в смертельном поединке подлый изменник, то есть я, и верный патриот, сиречь Венедин. Я криво усмехнулся.