— Да ладно, — растерянно попятился Лис. — Ты шо елозишь, на ноги?то встань, неча палубу коленями протирать.
— Эй, Ансельм! — крикнул я. — Кубок с водой сюда! Быстро!
— Не встану?у!!! — орал купец. — Я так виноват, так виноват перед вами! Мне нет прошения! Но это все они. Они! Они грозились убить меня, сжечь мой дом, они обещали пустить меня по миру…
— Да кто они?то?
Расторопный Ансельм, до того зубривший текст вредного заклинания таинственной венедской школы, не заставляя себя долго ждать, примчался с полным кубком воды.
Купец выхватил чашу из рук Лисовского ученика, и зубы его зацокали о край кубка.
— О?о, — чуть отдышавшись, вновь простонал наш старый знакомый. — Это люди графа Шверинского. Я был вынужден повиноваться им. — Он вновь впал в истерику, грозя залить судно горючими слезами и пустить его на дно, совсем как некогда пожарные в нью?йоркском порту фешенебельный лайнер «Нормандия».
— Так, светило частной торговли. — Лис подхватил скорчившегося на палубе купца под мышки и рывком поставил на ноги. — Ну?ка, не рыдай, шо Ярославна на валу! Сейчас ты будешь говорить спокойно я связно. Причем, отметь себе, чем правдивее будет твоя речь, тем длиннее будет жизнь.
— Да?да, конечно, — согласно закивал Карл, вновь прикладываясь к предусмотрительно протянутому Ансельмом кубку, — здесь?то я могу наконец сказать всю правду. Здесь?то они меня не достанут! — Он погрозил кулаком невидимым обидчикам куда?то в сторону давно уже скрывшегося из виду берега Южной Франции. — Господа, — купец посмотрел на нас с нескрываемой мольбой в глазах, — я был бы счастлив предложить вам немного выпить.
— Да, хорошая мысль, — оживился Лис. — У нас, кстати, есть бутылка весьма славного винчика. Ансельм, подсуетись там, организуй выпить?закусить, надо же в конце концов спрыснуть этакую встречу.
— О?о, господа, я так рад! Так рад…
Дальнейший разговор протекал уже без лишних свидетелей, зато в присутствии бутылки «Жигондаса». Впрочем, с постепенным убыванием ее содержимого.
— О, славное вино, — с видом знатока смакуя напиток, произнес риббекский купец, — настоящий темный рубин. А какой аромат, — он принюхался, — спелые ягоды, слива, вишня и, пожалуй, ежевика. Что еще? Специи, мята и совсем чуть?чуть старого дуба. Прекрасный вкус и замечательное послевкусие.
— Да, — кивнул я, — рекомендуется к дичи, красному мясу и плесневелым сырам. Это все мы и без тебя знаем. Ты нам лучше поведай, как было дело тогда под Херсирком.
— Да что за резон мне теперь скрывать, это старая история, — начал он.
— Я когда?то служил кнехтом в отряде одного шверинского рыцаря…
— Как звали? — немедля спросил я.
— Юсташ фон Зеедорф.
Не знаю, врал ли рассказчик или же говорил правду, но это имя я слышал и прежде. Лично видеться с ним не приходилось, но, помнится, гарнизоном одной из шверинских крепостей командовал некий Юсташ фон Зеедорф.
— Я был тогда еще совсем молод, — вздохнул купец, — покинул родные места, искал счастья на чужбине.
— Ближе к делу, — прервал скорбное повествование Лис. — Тоже мне, слепой Гомер! Байки о родословных ваших местных вельмож мы уже слышали.
— Да, конечно, — вздохнул торговец, кидая на моего друга укоризненный взгляд. — Но я как раз говорю по делу. Господин рыцарь в то время приблизил меня к себе, намеревался даже сделать знаменщиком, но однажды, — он замолчал, словно что?то обдумывая, затем махнул рукой, — эту тайну я не раскрыл даже отцу, но теперь — какой в ней прок? Господин Юсташ дал мне немалую сумму золотом и отправил в Фризландию купить коней для своего отряда. Я хорошо разбираюсь в лошадях…
— Мы тоже, — оборвал его Лис. — Не отвлекайся.
— Я был совсем молод, у меня была с собой куча денег рыцарь не поскупился дать мне средств к существованию в дальнем краю. Я остановился в хорошей гостинице, пустился в кутеж, играл в кости, пил дорогие вина, а когда опомнился, денег почти не осталось.
Я остановился в хорошей гостинице, пустился в кутеж, играл в кости, пил дорогие вина, а когда опомнился, денег почти не осталось.
Я решил не возвращаться обратно. Господин Юсташ был так добр ко мне, а я обманул его. — Он хлюпнул носом.
— Еше короче и еще ближе к делу, — недовольно поторопил его Лис.
— С тех пор прошел не один год, я скитался, порой без гроша в кармане, много пережил. Наконец вернулся домой, унаследовал отцовскую лавку, стал почтенным человеком, и тут… Вы позволите еще вина? — Лис молча плеснул из бутыли в кубок. — Благодарю вас, господин Венедин. — Карл залпом осушил кубок, забывая и о цвете, и о вкусе, и о послевкусии. — Так вот, незадолго до вашего появления, в лавку зашел один человек. Я сразу узнал его, хотя не видел очень давно. Это был старший сын Зеедорфа, и у него была моя расписка, та самая, согласно которой я получил деньги на проклятых фризландских коней. Я был готов вернуть ему все до гротгена, но он пообещал объявить меня вором и предателем, обещал велеть своим людям сжечь мой дом и погубить всю мою семью. Он говорил, что отряд его отца был уничтожен и сам господин Юсташ убит из?за отсутствия этих самых лошадей.
— Убит?! — вмешался в разговор я. — В прошлом году он, кажется, был жив и здравствовал.