— Не, ну это полный дурдом! — ругался Лис. — Ща они тут нагородят стен, а потом и вовсе решат, что им наше дупло не нужно, забетонируют, и поминай, как звали! Тогда шо? В Хорезм переться?! Они сюда, мы туда — рокировка?
— Нет, — качал головой я. — Все произойдет здесь.
— И откуда такая уверенность? — горячился мой напарник. — Ты видишь, какую они тут стройку века развернули?
— Как бы тебе это так объяснить? — Я не находил слов для логичного истолкования своих эмоций. — Видишь ли… Ну, помнишь того старца из Мегидо?
— Помню. Дальше что?
— Помнишь, он говорил: «Черная лилия в залитом солнцем поле…»?
— Ну, была какая?то ботаника. Шо?то он поутру молол.
— Так вот, эта башня, то есть, конечно, не эта, а та, которая здесь раньше стояла, принадлежала роду дель Поджио.
— Обалдеть!
— Герб дель Поджио: диамантовая лилия в золотом поле.
— Ну, хорошо, — недоверчиво соглашался Лис. — Предположим, что диамантовая — это действительно черная. Ну а поле, залитое солнцем?
— Вес дело в том, что в княжеских гербах золото обозначается не «ор», а «сол», то есть солнечный. Так что вот тебе, пожалуйста, «черная лилия в залитом сиянием ноле там, над скалой».
— Ага, это ты ловко придумал. Значит, как только Красное морс подступает к этим скалам, мы домой и отправимся. Отчего нет? Если ему не лень было когда?то расступиться перед заслуженным туристом всех времен и народов папашей Моисеем, шо ему стоит сейчас пробежать еще сотни две километров, ну и подняться еще метров эдак на пятьдесят ради двух таких классных парней. Ну шо, как тебе версия?
Да, с Красным морем пока ничего не выходило. Как ни крутись, оно продолжало оставаться на своем привычном месте, не делая заметных попыток помочь нашему делу.
* * *
А время шло, приближалась весна, и по лагерю уже вовсю носились упорные слухи о скором походе.
— Вес, — заходя как?то вечером в шатер, резко произнес Лис. — Сегодня выступаем.
— Сегодня выступаем. Я только что от Хонштайна, он утверждает, что сегодня войска выдвигаются навстречу с ка?рсзминами в район Газы. Так шо у нас появляется реальный шанс добраться до камеры. Так, где Ансельм?
— Где ему быть? — пожал плечами я. — Либо, как всегда, у Алены, либо трактат изучает.
— У Алены, у Алены, — пробурчал Лис, укладывая в седельные сумки увесистые мешочки с монетами. — Последнее время он мало занимается. Я ему — сколько? — полтора месяца назад тайну шифра раскрыл! Ну и где результат? Эдак он до бакалавра не дослужится.
— Чего тебя вдруг так проняло? — бросил я через плечо, складывая веши в объемистый тюк.
— Я уверен, что в талисмане должна быть пиротехника. Чтоб китайцы туда каких?нибудь петард не насовали? Такого же быть не может! Так шо чем теток развлекать, лучше б делом занялся. Ща вся толпа из Иерусалима свалит, в берлоге нашей останется человек десять, ну двадцать. Вот тут бы их и шугануть, да Ансельм в герои?любовники записался.
— Ты к нему несправедлив, — вступился я за юного мага. — На прошлой неделе он открыл, как источать воду из камня, на позапрошлой заращивал раны…
— Да хоть запасные руки?ноги приживлял! — не унимался Лис. — Согласись, иметь под рукой такую мощную магическую штуковину и ждать, когда какие?то ковбои освободят камеру перехода? В этом есть что?то неправильное.
Я был готов с этим согласиться, но в этот момент в наши апартаменты, запыхавшись, ворвался один из императорских оруженосцев.
— Государь, — еле переводя дыхание, начал он, — велел срочно препроводить вас в ставку.
— Ну что за срочность! — скривился Венедин. — В чем проблема? Не видишь, что ли, у нас парко?хозянственная ночь.
— Срочно препроводить! — вновь выдохнул оруженосец.
— Ладно, — кивнул я, откладывая уже уложенный тюк. — Проведаем Фридриха напоследок.
* * *
Император ждал нас в шатре.
— Монголы, собравшись с силами, идут на нас, — без всякого вступления начал он.
— Это было ожидаемо, — ответил я. — Насколько я могу видеть, мы вполне готовы к их приходу.
— Я о другом, — прервал меня Фридрих. — От имени малолетнего Хулагу?хана войско ведет ваш старый знакомый Субедэй.
— Очень опасный полководец, — вздохнул я, вспоминая битву при Калке. — Стремительный, отважный, хорошо рассчитывающий силы.
— Да, я знаю. А еще я помню, что по его требованию на Руси вы были казнены. Но сейчас не об этом. Мне нужны переговоры с ним. Причем на выгодных условиях. Наше войско изрядно потреплет Орду на марше, не ввязываясь в сражение. Я думаю, это заставит монгольского полководца благосклонно принять предложение о перемирии и дальнейших переговорах. Но требуется еще что?то, что может окончательно перевесить чашу весов на нашу сторону.
— Вряд ли мы сможем помочь вам здесь советом, ваше величество, — с поклоном произнес я.
— Слава Богу, я не нуждаюсь ни в чьих советах! Этой самой пушинкой, которая, как здесь любят выражаться, переломит спину верблюду, будете вы. По его мнению, вы мертвы. Стало быть, ваше появление целыми и невредимыми должно ошеломить Субедэя. А ошеломить — значит победить.
— Но, ваше величество, — произнес я, стараясь говорить как можно убедительнее, — смею вам напомнить, что однажды Субедэй уже пытался нас обезглавить. Возможно, конечно, он будет ошеломлен, но вряд ли это помешает ему на этот раз довести свою затею до конца.
— Возможно, да, а возможно, нет. Во всяком случае, стоит рискнуть. Я пошлю с вами отряд Хонштайна, они защитят вас в случае чего. Отправляйтесь сейчас же, Хонштайн уже получил соответствующие указания. И запомните, мне нужны эти переговоры. Нужны во что бы то ни стало. Ступайте.