— Без связи — да, нельзя. Без радио — можно. Этого у нас нет.
— Неужели не могли купить у нас, в Свире? Вы ведь неплохие деньги получаете за рыбу, как я понимаю.
— Могли купить, конечно. Зачем только? Мы покупаем то, что надо. Что не надо — не покупаем.
— Какая же у вас связь?
Старший усмехнулся. Приложил пальцы обеих рук к вискам. Рывком отнял их, обе руки положил на голову Онго. Через секунду переместил пальцы на его виски и, наконец, — опять на свою голову.
Через секунду переместил пальцы на его виски и, наконец, — опять на свою голову.
— Вот такая связь. Но для тебя не годится. Только со своими. И не с каждым. Но со многими. На каждом судне есть такие люди.
— Значит, в радио никто у вас не разбирается, — сказал Онго.
— Нет. Никто.
— Тогда так: когда наш больной вылечится, пусть починит радио. То, что у него в ранце. А мы попытаемся установить с ним связь оттуда, где окажемся к тому времени. Тогда и решим с ним, что и как.
В глубине же души возникла коварная мыслишка: в крайнем случае прихватим с собой одного из ваших телепатов — используем как средство связи с этой деревней. Онго сам устыдился этой идеи, тем не менее прекрасно понимая: если понадобится — он так и сделает, И никакие угрызения совести не помешают.
Был бы еще это кто-то из разведчиков, привыкших действовать в одиночку и выкручиваться из всяческих положений, тогда можно было бы надеяться, что и сам, если понадобится, найдет их — хотя бы по следам, тем более если оставлять по пути условные знаки. Но Сури такая задача не по силам. Эх, любовничек, родиться бы тебе женщиной — просто судьба над тобою подшутила, подвесила тебе, что не надо…
— Хорошо, — говорил тем временем капитан. — . Так и сделаем, как ты говоришь.
— Я надеюсь, — сказал Онго сурово, — что тут у вас с ним ничего плохого не случится. Если даже улкасы нагрянут…
— Не бойся, свир. Я тебе дал слово. У нас, морских людей, кто нарушает слово — живет недолго. А я хочу — долго.
Керо и Соки, отнеся Сури в указанный дом, вернулись. Капитан тронул Онго за плечо:
— Мы готовы. Идите в лодку.
Разведчики один за другим попрыгали с мостков в лодку. Показалось тесновато, но разместились все. Лодка отвалила. Рыбаки поставили паруса — сперва на задней мачте, высокой, потом и на передней — пониже. Берег начал отдаляться. Слегка качало: с боку на бок и вперед-назад. На лицах разведчиков возникло выражение настороженности, но вскоре исчезло. Керо сказал:
— Я думал, будет хуже. В воздухе качает посильнее.
Рыбак-переводчик усмехнулся:
— Сейчас погода — ладно-ладно. Плохой ветер сегодня не ждем. Вам хорошо угодило.
— Что-то я ваших сетей не вижу, — сказал Онго. — Как же вы станете рыбу ловить?
— Рыба — другой раз. Сейчас рыба нет.
— А что, вы нас отвезете — и вернетесь за сетями?
— Это наши рыбацкие дела. Твое дело сейчас — не падать в воду.
Остальное мы сами знаем.
Онго подставил лицо солнцу. Зажмурился. Вода негромко разговаривала за бортом. «А что, — подумал он, — не так уж и плохо быть рыбаком, наверное?
Сидишь, солнце правда бьет прямо в глаза… Арук, почему в глаза? Сейчас примерно полдень, значит, солнце — на юге. А мы должны плыть на восток, как говорил старший. В чем дело?»
— Капитан, — окликнул он. — Нам бы надо вдоль берега, а мы от него все дальше и-дальше уплываем! Капитан ответил:
— Мы сейчас не туда идем. На один остров, что на юге. Там сделаем небольшое дело, потом — оттуда — вас отвезем. Так лучше.
— Ты же обещал! Слово дал!
Капитан пожал плечами:
— Есть другие люди — им тоже слово дал; Раньше, чем тебе.
Так лучше.
— Ты же обещал! Слово дал!
Капитан пожал плечами:
— Есть другие люди — им тоже слово дал; Раньше, чем тебе. Так и выполняю: сперва первое слово, потом — второе. Не волнуйся. Вам все равно высаживаться лучше ночью, когда темно. А к ночи мы как раз и успеем. Вы лучше отдыхайте пока. Спите. Все будет хорошо. Рыбак знает, что говорить и что делать.
* * *
Осторожно проскользнув между кудрявыми макушками аруб, БД — Большой Десантный — мягко приземлился на слегка спружинившую землю. Распахнулись оба бортовых люка и кормовой; солдаты ОСС, держа оружие на изготовку, высыпали на крохотную полянку и сразу же залегли, окружив воздушную машину кольцом, обшаривая приборами все прилегающее пространство. Не было обнаружено ничего опасного. Миновала минута, другая — только после этого откинулась дверца кабины, и на землю ступил сам верком Гумо. Остановился. Поддернув рукав, глянул на часы. Нахмурился.
— Пора бы им быть тут, — проговорил он негромко, ни к кому в частности не обращаясь. Потом повернулся и спросил оставшихся в кабине:
— Уверены, что мы сели там, где следовало?
— Здесь — то самое место, где мы садились в прошлый раз, — уверенно ответил один из членов экипажа — штурман, по-видимому.
— В самом деле, — согласился Гумо, еще раз оглядевшись, — кажется, я припоминаю.
Негромкий свист прозвучал со стороны оцепления и сразу же повторился уже левее. Начальник охраны доложил:
— Замечена группа людей — поднимаются по склону пешком. Имеют личное оружие. Сколько? Шесть… семь… восемь человек.
И скомандовал в телефон:
— Готовность один!