— Теперь понимаю, — проговорил Онго, — почему ты пленных не берешь.
— Правильно понимаешь.
— Ты хоть лица запомнил?
— А к чему мне они? — усмехнулся Керо. — Тут дело ясное: мочи всех подряд — не ошибешься.
— Круто.
— А ты бы — иначе?
— Арук его знает, — сказал Онго откровенно.
— Осуждаешь?
— И мысли такой нет. Наверное, ты в своем праве..
— Если выпустят отсюда — снова буду проситься на передовую.
— Об этом, — сказал Онго, — просить не придется. И спрашивать не станут. Не понимаю только: тут-то чего от нас хотят? Тебя допрашивали?
— А как же. Кололи.
— О чем спрашивали?
— Что я там видел. Какие машины, какой туннель, все в этом роде. А я вообще ничего не видел. Но не верят, падлы.
— Вот и меня о том же. Что-то кажется мне, они считают, что мне этого видеть нельзя было.
— Ну, предупредили бы заранее, ты и не глядел бы. И в туннель этот трахнутый не заходил бы даже. Про-кантовался бы на воздухе.
— Да, верно. Но у начальства свои придури — разве догадаешься? Ладно, хоть пока дают посидеть спокойно, поговорить. А может, они о нас уже и думать забыли? — На это не надейся, — сказал Керо. — Вспомнят.
Верком Гумо, начальник ОСС, оглядывался с некоторой даже растерянностью. Такого он, право же, не ожидал увидеть.
Высоченные деревья с длинными, перистыми листьями и громадными, яркими цветами — красными, синими, желтыми — да всех цветов, какие только различает человеческий глаз. Мелодичные птичьи трели. Воздух — какой-то легкий, душистый, как в косметическом салоне, только куда лучше. Так и хочется набрать его побольше в легкие и держать, держать, не выдыхая. А главное, тут, рядом, почти у самых ног — океан. Бескрайняя, синяя, искрящаяся вода. Нет, конечно, генералу и раньше приходилось наблюдать немалые водные пространства: Свира не так уж бедна озерами, особенно ее северо-восток. Но такого… такого великолепия просто невозможно себе представить. Подумать только: можно было прожить жизнь и умереть, так и не увидав ничего подобного!.. Хвала Творцу за то, что позволил побывать тут. А может, и не только побывать, а…
Адро, деловой мужчина, наблюдал за веркомом с легкой улыбкой, заранее угадывая все переживания сановника: ему и самому в свое время пришлось испытать такое вот ликующее изумление. С тех давних пор, однако восторги сгладились, виды сделались привычными. А дело всегда остается делом.
Он сделал несколько шагов от агралета, приблизился к Гумо.
— Ну, как, верком? Впечатляет?
Гумо обернулся не сразу; пришлось сделать усилие, чтобы вернуть лицу его обычное выражение суровости и легкого недовольства: начальник никогда не бывает полностью удовлетворен.
— Гм… Ну что же, неплохое местечко.
— На вашем месте, верком, я поставил бы дом — смотрите туда — вон там.
Можем, если хотите, подняться. Оттуда открывается великолепный вид, и потом, там не так жарко: холм обдувается ветерком, это здесь всегда приятно. А внизу, чуть правее, можно будет построить причал — вам ведь понадобится свое судно, конечно; поверьте — это куда приятнее, чем летать агралетом. Тем более, что в океане гравитационные аномалии до сих пор вообще не наблюдались.
Тем более, что в океане гравитационные аномалии до сих пор вообще не наблюдались. Бывают бури, конечно, но они по времени строго локализованы и легко предсказуемы. Там, наверху, кроме прочего, есть вода: ключ. Вкуснейшая вода, уверяю вас. Ну, признайтесь, генерал, вам понравилось!
— М-м… Не хотелось бы делать преждевременные заявления…
— Да отчего же преждевременные? Дело, как говорится, на мази! Усхани Арбарам дал обещание, а свое слово, надо отдать должное, он держит всегда. Так что можете считать, что Кукурей вам уже подарен. Конечно, в случае выполнения нами условий. У нас ведь не возникает никаких проблем?
— Почему вы решили?..
— Ну, как говорится — земля слухом полнится.
— Откровенно говоря, некоторые осложнения возникли. Но на этот час мы с ними, можно считать, уже справились. Так что беспокоиться не о чем.
— Вы уверены? Ведь объект, по сути, рассекречен…
— Уже засекречен заново. И все выглядит должным образом: войска, действуя без согласия командования, предприняли ошибочные шаги и помешали Секретной Службе в проведении важной операции. Убедительно?
— Похоже, да. Вы меня успокоили.
— Так что вернемся к делу. Скажите, разве этот остров не принадлежит виндорам?
— Принадлежал ранее. Но на днях улкасы купили его. Не знаю уж, в результате какой сделки, но виндоры продали остров, самый близкий к Горной стране. Так что…
— Ну, а местное население?
— Его здесь, собственно говоря, нет. Виндоры пользуются островом для кратких стоянок, не более. Ну, с ними-то, думаю, договориться о взаимном уважении будет легче всего: они ведь народ не воинственный.
— Да, это так. Ну, а…
Прерывистый свист, не птичий, но явно техноген-ного характера, не позволил веркому закончить. Пилот высунулся из кабины:
— Связь, господин верком!..
— Извините… Одну минуту.
Слегка покряхтывая, верком залез в агралет.
— Гумо… Да? Хорошо. Включаю запись. Он покосился на Адро:
— Важное сообщение. Необходима расшифровка.
— Да, конечно, — и коммерсант отошел на несколько шагов. Верком Гумо ввел пластинку с шифром в аппарат. Прочитал возникший на дисплее текст.