— Ладно, разберемся. А потом что? — не утерпел Керо.
— Не спеши, — осадил его Онго.
— Я думаю, потом посмотрим, что это они тут насобирали.
Онго, может, именно это нам и надо было найти? За этим шли?
Онго только пожал плечами.
Сам он так не думал; напротив, полагал, что этот склад, случайно ими обнаруженный, не был известен никому в Сургане, даже самому Сидо.
— Получим связь — доложим, остальное не нам решать: то или не то.
— Где же мы эту связь возьмем?
— А ты считаешь, эти ребята сидят здесь как глухонемые? Наверняка что-то тут да найдется. Так что там, внутри, вы поосторожнее — не перебейте всю посуду. Все готовы? Пошли. Перебежками, по одному. И они двинулись, сжимая готовые к работе кинжалы.
Правда, пройти им удалось недалеко. Послышались шаги, гулко отдававшиеся под громадным куполом пещеры, шаги уверенного в себе человека, и с ними перемежались другие, как бы крадущиеся, словно человек старался обращать на себя как можно меньше постороннего внимания. Звук шагов возник в той стороне, где сверху были замечены охранник с кладовщиком.
Шаги приближались, звучали все громче. И Онго, не раздумывая, скомандовал:
— Рассыпаться! Исчезнуть всем!
Через мгновение никого не осталось на виду; даже пилот, не привыкший к таким маневрам, ухитрился исчезнуть в узеньком проходе между двумя здоровенными ящиками. А еще через несколько мгновений на небольшом пятачке между грузами появились и оба шагавших.
Первым вышел кладовщик. Он был одет в изрядно потрепанную форму строительных войск без знаков различия и шел, опустив голову и заложив руки за спину; так ходят арестованные, когда их выводят куда-нибудь из камеры. И шаги, словно крадущиеся, а на самом деле неуверенные, принадлежали именно ему. Через миг вслед за ним вышел тот, что топал уверенно, по-хозяйски: улкасский охранник с автоматом на изготовку. Если первый был похож на арестанта, то второму как нельзя больше подходила роль конвоира.
— Что-то у тебя живот нынче слабый, — проговорил улкас на довольно приличной свире. — Жрали вроде бы все одно и то же. Или со страху? А чего тебе бояться? Пока все тут не сделаете, живы будете, — и он засмеялся.
— Да вот схватило, — оправдываясь, проговорил кладовщик на чистой свире, — даже и не знаю…
Договорить ему помешал звук тяжело упавшего тела.
Кладовщик испуганно обернулся. Конвоир лежал ничком, широко разбросав руки. Над ним нагнулся Нито, поднимавший в тот миг автомат убитого. И еще шестеро в каких-то обрывках военного обмундирования стояли полукругом, двое из них — с автоматами. Кладовщик привычно поднял руки:
— Не стреляйте, я безоружен. — И тут же в глазах его загорелся пока еще робкий огонек надежды:
— Ребята, вы… вы наши, что ли?
— Мы-то свои, — ответил Нито, выпрямляясь. — А вот ты кто?
Освобожденный сразу подтянулся, постарался выглядеть браво:
— Рядовой первого разряда свирской стройармии Ундо Ку!
— Это Ундо Ку, командир, — доложил Нито, словно бы Онго не стоял тут же и сам не слышал слов кладовщика.
— Ну-ка, Ундо, быстро: где остальные, эти? — Онго кивнул на лежавшее между ними тело. — Все прочее — потом. Ты тут по найму? Доброй волей?
— Никак нет. Нас, всю команду, взяли в плен, когда грузы захватывали, — он кивнул в сторону контейнеров. — Этих всего восемь. Сейчас там, в своем расположении, где и мы.
Сейчас там, в своем расположении, где и мы. Обед был недавно. Теперь все спят скорее всего.
Если было восемь — значит, осталось пять. Приемлемая арифметика.
— Веди. Тихо и без глупостей!
— Да что вы! Да я…
— Разговоры потом.
— Ну, держись теперь, — пробормотал освобожденный неизвестно кому.
Похоже, что живот кладовщика больше не беспокоил. И все той же почти бесшумной походкой он направился туда, откуда лишь недавно показался. Разведчики двинулись за ним и вовсе беззвучно.
Ход между контейнерами напоминал лабиринт; видимо, грузы сваливали здесь без четкого плана, как попало, а потом никто и не пробовал навести тут какой-то порядок — хранилище это вряд ли было капитальным, скорее — перевалочная площадка. Ход сворачивал то вправо, то влево. Стало казаться, что идут уже долго, когда Ундо остановился, поднял руку, обернулся, едва слышно сообщил:
— За этим углом — площадка, слева — они, справа — наши ящики.
Да, так они и увидели это снаружи.
— У них дневалит кто-нибудь?
Ундо ухмыльнулся. Показал рукой туда, откуда пришли. Онго кивнул, скомандовал:
— Останься тут. Пилот, позаботься о нем. Все — вперед. Как можно тише, спокойнее, ласково! — нашел он наконец нужное слово.
А через минуту-другую, когда все было уже сделано и обезоруженные, связанные улкасы, привыкшие к полной безопасности, лишь таращили мутные со сна глаза на разведчиков, продолжил:
— Теперь давайте Ундо сюда — пусть своих поднимает. Выясним обстановку, пообедаем, обмундируемся, в крайнем случае с этих поснимаем. Здесь нехолодно. А и простудятся… — Он лишь махнул рукой.
Ундо тенью проскользнул в ближайший ящик — поднимать своих на ноги, радоваться освобождению.
Нашлось все: и провиант, и обмундирование — объемистый сундук с запасной формой для военстроевцев.
Переоделись с удовольствием, поели в меру. Онго предупредил: