Ответа на мой вопрос не последовало, а вместо этого вновь раздался стук, на этот раз громче.
Я выбрался из кровати, и тут оказалось, что спал я, не снимая брюк, и, видимо, по этой причине ноги не слишком хорошо меня слушались. Кое-как проковыляв к двери, я распахнул ее, и оказалось, что за ней… никого не было.
Прикрыв вход в наше временное пристанище, я повернулся и обнаружил, что сэр Вигурд тоже проснулся и потягивается с видом отлично выспавшегося человека.
— Как отдыхалось? — спросил я с улыбкой, вспоминая сего благородного сэра, спящего за столом.
— Отлично! — довольно улыбаясь, ответил маркиз, и тут же на его лбу образовались озабоченные морщины. — Вот только я совершенно не помню, каким образом попал в… постель…
— Ну, — уже со смехом ответил я, — у меня тоже что-то с памятью сталось…
— Да?! — Вид у Вигурда стал еще озабоченнее. — Может, нам бабуля в ужин чего-нибудь подмешала?..
— Не думаю, чтобы фрау Холле позволила себе такую вольность, — проговорил я, меняя бархатные штаны на джинсовые, натягивая рубашку и кроссовки и подходя к своим доспехам. — Кроме того, она вчера предупредила, что ждет от нас какой-то службы, в возмещение, так сказать, своих издержек по нашему приему. Какой ей смысл нас травить?
Возражений на это не последовало, сэр Вигурд вылез из-под одеяла и оглядел себя самым критическим образом.
— Лучше бы мы заночевали в лесу… — пробормотал он себе под нос, а затем обратился ко мне: — Умыться-то в этом доме есть где?
— Внизу удобства, внизу… — неожиданно раздалось из-за двери. Мы с маркизом задумчиво взглянули на нашу говорливую дверь, после чего я предложил:
— Ты, сэр Вигурд, оставайся здесь, приводи себя в порядок, а я спущусь и попробую отыскать эти самые хваленые удобства…
Вигурд молча кивнул и потянулся к своим сапогам, а я направился к выходу.
Удобная все-таки эта обувь — кроссовки. А главное — бесшумная. По лестнице я слетел ветерком и ни одна половица под моими ногами не скрипнула. Оказавшись в прихожей, я огляделся и заметил в противоположной стене дверь, ведущую, вполне возможно, к столь необходимым нам «удобствам». Однако меня почему-то неудержимо повлекло в коридорчик, ведший в бабкину кухню-столовую. И я послушался своего влечения…
Не надо говорить, что ступал я совершенно бесшумно, внимательно прислушиваясь к окружающему, а потому вовремя остановился, услышав происходящую в столовой беседу.
— …ты не справился, так теперь не лезь со своими указаниями. И потом, почем ты знаешь, может, у этих ребят как раз все получится? — тихо рокотал Бертин басок.
— Ага, получится, — ответил ей довольно писклявый, но, без сомнения, мужской голос. — Задавит баггейн твоих благородных сэров, и все этим кончится…
— Так ты должен радоваться такому их концу, — зло ответила наша хозяйка. — Сам все утро меня пилишь, что я вчера язык распустила! Вот задавит их баггейн, и все проблемы, придуманные тобой, сами собой решатся!
— Но ты же сказала, что заклятие наложила Черному Рыцарю на память!.. — тревожно пискнул ее собеседник.
— Наложила, наложила… — передразнила его Берта. — Так тебе ж этого мало, ты кровушки хочешь!
— Это ты кровушки хочешь, — резонно возразил писклявый голос. — Это ты им задание сочинила!..В этот момент звякнула крышка о чугун, на секунду воцарилась тишина, а затем бабка прошипела басовитым шепотом:
— Тихо ты, пищалка мухоморная, кто-то сверху спустился…
Я мгновенно понял, что меня вот-вот обнаружат, а потому, уже не таясь, поплелся в кухню, приговаривая при этом довольно громко:
— Хозяйка!.
. Фрау Холле!.. Отзовись!..
С этими словами я и вошел в столовую-кухню. Бабка, как и вечером, встречала меня, стоя у печи, при этом она, по-видимому, готовила какую-то не слишком ласковую реплику, но, увидев меня, застыла на месте с открытым ртом и ненормально расширившимися глазами. Сначала меня столь явное ее поведение смутило, но я тут же сообразил, что таким образом она отреагировала на мой, весьма необычный для этих мест, наряд. Однако мне было почему-то лень объясняться и извиняться, а потому я довольно развязно поинтересовался:
— Что, бабуля, не видела Черного Рыцаря в боевом облачении?!
Бабка судорожно сглотнула и осипшим басом уточнила:
— Так это ты?! А я уж думала, что этот злыдень опять новую злыдню придумал!..
— Какой такой злыдень? — поинтересовался я, оглядывая кухню. — И что за злыдни он тут придумывает?
— Ой, благородный сэр! — неожиданно воскликнула фрау Холле, и из ее баса исчезла сиплость, зато появилась плаксивость. — Вот уже почти год подселился он ко мне, и с тех пор нет мне ни отдыху, ни покоя! То жженку мне пережжет, то капусту скиснет, то дохлую мышь или здоровенных пауков в горшок подкинет, то чистое белье с веревок посбрасывает да в самую лужу… И нет числа его подлым злыдням! И все норовит каждый день какую-нибудь новую гадость придумать! Я его и добром просила, и стращала, и колдовством пыталась унять — ничего не помогает! Одно средство осталось, да нет у меня сил!..
В кухне, кроме бабки, никого не было, и становилось непонятным, с кем это она вела такую оживленную беседу перед самым моим появлением и о чем это она «распустила язык» — я и сам помнил, что она говорила нечто важное, только почему-то суть этого разговора от меня ускользнула. Но поскольку бабка явно не собиралась освежить мою память, я ее довольно резко перебил:
— Да о ком ты говоришь-то?!
Но она, не отвечая на мой прямо поставленный вопрос, продолжала басовито ныть:
— Одна у меня теперь надежда на вас, благородных сэров, непобедимых странствующих рыцарей. Вам-то, странствующим рыцарям-то, полагается заботиться о несчастных и помогать обиженным…
— А ты, значит, несчастная и обиженная?.. — перебил я ее новым вопросом.
— А как же?! — оскорбилась бабушка и, обиженно шмыгнув своим носярой, добавила: — Самая что ни на есть обиженная!..
— Вот что, обиженная, — перешел я на деловой тон. — Ты мне сейчас расскажи, где располагаются… удобства. Ты ведь вчера что-то о первом этаже говорила? А потом мы с сэром Вигурдом спустимся к тебе и вместе выслушаем твою жалобу. Чтобы тебе ее повторять не пришлось.
Бабка Берта на секунду заткнулась, а потом самым обычным своим голосом объяснила:
— В прихожей, дверь напротив лестницы, там все, что тебе надобно…
— Большое спасибо за информацию… — поблагодарил я и пообещал: — Так мы минут через двадцать будем готовы…
Удобства в виде примитивного рукомойника и очень примитивной уборной располагались именно там, где я и надеялся их найти. Наскоро умывшись, я поднялся к себе, сообщил сэру Вигурду, где его ждет утреннее умывание, и сразу полез в свои доспехи, понимая, что маркиз долго среди бабкиных «удобств» не задержится.
Так и получилось. Очень скоро мы с Вигурдом, полностью готовые к отъезду, вошли в столовую.
Стол был накрыт на двоих, и на нем стоял завтрак. Мы с Вигурдом уселись на наши вчерашние места и пододвинули к себе тарелки, наполненные все той же кашей, в которой на этот раз имелись кусочки мяса. Кроме того, около каждой тарелки стояла большая глиняная кружка с киселем… Фрау Холле расположилась довольно далеко от стола, около печи, перебирая что-то на шестке и время от времени погромыхивая посудой.