— Теперь мне навязывают заботу о каком-то там совершенно мне незнакомом Демиурге, дела которого меня совершенно не касаются! Ну что мне стоило взять панцирь того барона, который утонул!»
«Не скули! — строго оборвал меня Топс. — Тем более что скулить все равно уже поздно!..»
«Да, а что мне прикажешь теперь делать?! Вашего Демиурга спасать?!»
«От чего?..» — хитро поинтересовался Фока.
«Вот и я спрашиваю — от чего!»
«Поступай в соответствии с первым правилом настоящего сквота…» — немедленно посоветовал Фока.
«И как оно звучит?» — немедленно поинтересовался я.
«Если не знаешь, что делать, не делай ничего!» — с достоинством первого ученика произнес оранжевоголовый каргуш.
Мне нечего было ответить на такое предложение, а кроме того, в разговор вмешался умный и осторожный Топе:
«Вообще-то лучше всего было бы сменить имя… Только уж слишком заметные у тебя доспехи и оружие…»
«Нечего манкировать своими обязанностями!! — тут же возмутился Фока. — Раз напялил черные доспехи, пусть теперь отдувается! Его предупреждали!»
«Это кто меня предупреждал?! — возмущенно поинтересовался я. — И когда?!»
«Тебе еще в оружейной у Маулика говорили, что из этих доспехов сквоты живыми не выбираются, а ты все равно в них полез!»
«Да?!! — Я чуть не задохнулся от ярости. — Говорили?!! Да вы такого про эти доспехи наговорили, что нормальный человек и не захочет, да полезет в них!..»
«А раз залез, то теперь сиди в своих доспехах и не ерзай!» — грубо перебил меня Фока, и я вдруг понял, что по большому счету он абсолютно прав. Ну что я, в самом деле, занервничал, мало чего там насочинял себе экспансивный, а может, даже экзальтированный, молодой человек, да еще вдобавок шестой наследник! Мое дело — вытащить из подземелья Сорта Юркую Макаронину и свалить назад, к себе, а всякие местные демиурги пусть сами решают свои проблемы! Я их выручать не нанимался!!!
Моя тоскливая растерянность сменилась агрессивной злобой, так что я даже пришпорил лошадь, и она перешла в галоп.
И конечно, тут же последовал вопрос моего спутника:
— Сэр Рыцарь торопится?..
— Да нет, просто я проголодался и боюсь, что теперь до самого города не будет ни одной таверны или закусочной… — снова подняв забрало, небрежно ответил я.
— Если сэр Рыцарь позволит дать совет… — неуверенно проговорил сэр Вигурд.
— Конечно, — немедленно разрешил я. — И вообще, не скупись на советы, если считаешь необходимым их высказать.
Вигурд улыбнулся:
— Здесь, совсем недалеко от дороги, есть небольшая деревенька, в которой живет моя хорошая знакомая… Мы можем к ней завернуть, и поверь мне, голодными нас не отпустят.
— Показывай дорогу! — тут же воскликнул я.
Маркиз свернул с дорожного полотна влево и направил своего закованного в броню коня прямо по синей травке в сторону видневшейся на склоне холма рощице. Роща эта оказалась невелика, и через полчаса, проехав ее насквозь, мы оказались на противоположной опушке, с которой открывался вид на весьма симпатичную деревушку из десятка маленьких, аккуратных домиков, окруженных садами.
Вигурд направил своего коня к крайнему домику и, оказавшись у невысоких тесовых воротец, громко позвал:
— Матушка Елага, ты дома?.
.
С минуту на его зов никто не отзывался, но маркиз не проявлял нетерпения, а затем дверь домика распахнулась и на крылечке появилась маленькая старушка в голубом платье, с гладко зачесанными совершенно белыми волосами. Она быстро сбежала по трем ступенькам крыльца и через мгновение уже возилась с запором ворот, радостно приговаривая:
— Вигуша приехал, сынок, вот радость-то! А я уж и не думала тебя больше увидеть!
Имя, которым наградила старушка моего нового друга, было настолько… фамильярным, что я несколько удивленно взглянул на своего спутника, как-никак маркиза, хоть и всего-навсего шестого наследника лена, и увидел на его лице настолько довольную улыбку, что сам невольно заулыбался.
Старушка тем временем распахнула ворота, и мы медленно въехали в неширокий двор. Вигурд быстро соскочил со своего закованного в броню зверя и протянул латные перчатки к матушке Елаге. Та буквально утонула в его стальных объятиях, но выбралась из них без потерь, после чего повернулась и уставилась на меня маленькими, темными, остро поблескивающими глазками. Эти глазки, казалось, громко спрашивали, кто это такой сопровождает ее любимца.
Вигурд тоже, по-видимому, понял этот вопрос, потому что с улыбкой произнес:
— Это, матушка, Черный Рыцарь по прозвищу Быстрая Смерть…
— Вижу, что Черный Рыцарь, — чуть насмешливо произнесла бабуля. — И что Быстрая Смерть, вижу… Только…
Тут она как-то по-доброму улыбнулась и обратилась ко мне:
— Слазь с коня, Черный Рыцарь, сейчас обедать будем… И вы тоже слазьте! — неожиданно бросила она мне за спину. — Нечего прятаться, никто вас здесь не обидит!
Маркиз удивленно взглянул на матушку Елагу, но ничего не сказал, лишь перевел вопрошающий взгляд на меня. Я пожал плечами и обернулся. Фока и Топс уже сидели, свесив ножки по одну сторону лошади, и, смущенно переглядываясь, чесали свои разноцветные чубы.
— Слезайте, слезайте, — поторопила их матушка Елага, и они съехали по крупу лошади на траву. Следом за ними спустился на землю и я.
Матушка Елага внимательно всмотрелась в мою лошадь и пробормотала себе под нос:
— И о тебе, детка, мы позаботимся… — а затем, повернувшись в сторону дальнего сарая, она громко крикнула:
— Сайс! Вылезай, негодник, я знаю, где ты прячешься! Займись лошадьми господ рыцарей!
Из-за дверей сарая показалась белая голова мальчика лет десяти. Внимательно нас оглядев, он поковырял в носу, а затем свистнул каким-то странным образом. Обе лошади, услышав этот свист, развернулись и трусцой направились к мальчишке.
— Пойдемте, пойдемте, ребята, — улыбнувшись, проговорила старушка, как я понял, в основном для меня. — Сайс, конечно, лентяй и воришка, но лошадей любит, и они его тоже. Вот только не пойму за что…
Потом она повернулась к Вигурду и, искоса продолжая разглядывать меня, спросила:
— Надолго вы ко мне?
— Нет, матушка, — быстро ответил маркиз. — К вечеру хотим быть в Воскоте, а к тебе заехали по пути, перекусить…
— Ну хорошо хоть, что мимо не проехал, — покачала головой матушка Елага. — А то так бы и померла, тебя не повидав… Пойдемте в дом.
И она направилась в сторону дома. Топс и Фока поспешили за ней следом.
Уже через несколько минут мы, сняв доспехи и умывшись, расположились у большого стола, стоявшего позади домика под старой раскидистой яблоней. Перед нами стояли большие чашки с какой-то изумительно пахнущей похлебкой и большие оловянные кубки.