— Ага! — продолжал ворчать Фока. — Сначала насмотрится, а потом потребует, чтобы ему почитали, а там, глядишь, наслушается каких-нибудь историй и полезет в черные доспехи…
Топс на это наглое замечание не ответил, и я также решил его проигнорировать, двинувшись вслед за направившейся к выходу феей.
На этот раз наш переход был гораздо длиннее. Вернувшись в уже ставшую мне родной большую пещеру, Кроха пересекла ее и свернула за большой валун, лежавший, казалось, у самой стены. Однако между стеной и этой огромной каменюкой существовал узкий проход, вполне, впрочем, достаточный для того, чтобы протиснуться даже мне. Именно в этой щели располагалось начало узкого, высокого коридора, который, извиваясь, уводя то вверх, то вниз и даже, по-моему, пересекая несколько сам себя, выводил в еще одну обширную пещеру с потолком, теряющимся в вышине. По всему периметру этого подземного зала стояли самые обычные шкафы из незнакомого мне темного дерева, закрывающиеся застекленными дверками. Впрочем, эти шкафы казались обычными только на первый взгляд. Едва мы ступили на каменный пол библиотеки, как высоко вверху, в каменных нишах неспешно разгорелись яркие светильники, и сразу стало ясно, что библиотечные шкафы тянутся вверх, по-видимому, до самого потолка.
Посреди зала стоял очень большой и совершенно пустой стол, окруженный десятком прямых жестких стульев. По полу, вдоль посверкивающих стеклом шкафов, тянулся узкий, матово поблескивающий рельс. Скользнув взглядом по этой блестящей змее, я увидел установленную на ней лестницу, уходящую к невидимому снизу потолку.
Пока я рассматривал местное книгохранилище, болтливый Фока принялся рассказывать о сей достопримечательности:
— Гордись, сэр Владимир, ты удостоился лицезреть копию библиотеки Демиурга! Здесь собрано все, что успел сочинить и написать наш юный Мир! Первый ярус — магия и смежные науки, второй ярус — история, легенды и мумуары, третий ярус — точные сквотские науки, арихметики и всякие прочие алгебры, четвертый и пятый ярусы — выдумки. Остальное, вплоть до крыши — резерв! Только прочитать ты все равно ничего не сможешь!
Последняя фраза была сказана весьма насмешливо и, естественно, весьма меня задела.
— Это почему же не смогу?! — возмутился я, поворачиваясь к оранжевоголовому провокатору.
— Ты ж у нас сэр! — прозвучало в ответ, и снова я услышал насмешку.
— Ну и что с того?!
— А то с того, что сэры читать не умеют и не должны уметь! Не полагается им знать грамоту! Без надобности она им! А если и захочется сказочку или там стишок послушать, так для этого у сэров имеются книгочеи и менестрели с трубадурами!
— Ну ты, знаток сэров, — оборвал я его язвительную речь. — Ты откуда таких сведений набрался? Можно подумать, что тебе знакомы все сэры в двух мирах!
— А что, скажешь, я не прав?! — запальчиво переспросил Фока.
— Конечно! — ответил я. — Вот прямо сейчас ты видишь сэра, который не только умеет достаточно бегло читать, но к тому же способен сочинять довольно занимательные истории!
— Где?! — крутанулся Фока. — Никакого такого сэра я не вижу!
— Разуй глаза, — добавив голосу надменности, произнес я. — Он как раз перед тобой!
Фока посмотрел прямо мне в лицо и гнусно ухмыльнулся:
— Это ты, что ли?..
— Именно, — подтвердил я его догадку.
— И ты умеешь читать и писать?.. — не спуская со своей подвижной мордочки ухмылку, поинтересовался Фока.
— Именно!.
— Именно!.. — повторил я.
— Какой же ты тогда сэр? — задал каргуш неожиданный вопрос, и тут краем глаза я увидел, что Кроха и Топс с огромным, я бы сказал, напряженным вниманием наблюдают за нашей перепалкой. Потому я грозно свел брови над переносицей и перешел на хриплый бас:
— Так ты что же, сомневаешься в моем сэрстве?!
Рыжий хаер попятился и испуганно промямлил:
— Ну… я бы не стал так ставить вопрос…
— А я ставлю его именно так, — добавил я хрипловатости, — и вышибу из тебя ответ!..
Краем глаза я продолжал наблюдать за симпатичной феей и, заметив появившуюся на ее лице довольную улыбку, понял, что действую в правильном направлении.
— Хорошо. — Фока еще чуть-чуть отодвинулся от меня. — Я тебе отвечу без всякого… вышибания. Я не сомневаюсь в твоем… этом… сэрстве… Но только сэров грамотных не бывает!..
И он тут же метнулся в сторону и, казалось, растворился за одним из шкафов.
— Ну, ты совсем беднягу застращал!.. — неожиданно возмутился Топс. — Где мне теперь его искать?
— А ты тоже утверждаешь, что если я умею читать и писать, то я не сэр? — повернулся я в его сторону.
— Почему же, — пожал плечами Топе. — Мало ли какие… чудачества могут быть у благородного сэра?..
Этот хитрец очень ловко уклонился от ответа и невольно вызвал у меня улыбку:
— А ты, я смотрю, дипломат…
Топс бросил на меня быстрый взгляд и, чуть показав в усмешке свои маленькие клыки, ответил:
— Да, я такой…
— Ну, ладно, — махнул я рукой. — В конце концов, книги для меня важнее даже, чем мое достоинство сэра!
— Ну да?! — в голос изумились Топс и Кроха, а из-за недалекого шкафа послышалось ехидное Фокино:
— Во, загнул!..
— Ну и не верьте… — пожал я плечами. — Этот рыжий бормотал, что где-то здесь имеются книги по магии…
— Не рыжий, а оранжевый! — возмущенно ответил невидимый Фока и тут же добавил: — Первый ярус.
Я подошел к ближайшему шкафу и разглядел сквозь стекло полки, на которых располагались достижения местных шарлатанов. Форму эти достижения имели самую разнообразную: свитки, похожие на пергаментные, тоненькие дощечки, перевязанные бечевкой, разноцветные камешки, нанизанные на тонкие жилки, даже смотанные небольшими клубками веревки с неаккуратно завязанными на них узелками.
Книг в нашем понимании в шкафу было очень мало, однако их переплеты поражали роскошью. Мне, естественно, сразу же захотелось подержать такую драгоценность в руках, и я потянулся к дверцам, но на них не оказалось ручек. А вот замочек был, и он был закрыт!
— Это от кого же вы запираете знания?! — неприятно удивился я.
— А вот от этих самых неграмотных сэров и запираем, — немедленно раздался противный голосок Фоки.
— А если сэр грамотный, он должен знать, как добраться до книг, — спокойным, даже каким-то безразличным тоном добавил Топс, но в его глазенках я сразу заметил ехидную искорку.
Я снова повернулся к запертому шкафу и осторожно прикоснулся к замочку. По моим пальцам пробежала короткая искра, словно выписывая на их подушечках неведомые письмена. Но в следующее мгновение я неожиданно для самого себя понял эти письмена. Мои пальцы сами собой сложились в некую фигуру, весьма напоминающую наш отечественный кукиш, и я чисто инстинктивно сделал неожиданное, но оказавшееся вполне мне знакомым движение.