— Мне очень понравилась методика. Но я не хотела бы…
— Превратиться в силача? — Кручек правильно понял суть вопроса. Это спрашивали на каждом курсе. — Не волнуйтесь, сударыня. У чародеек «Великая Безделица» при верном исполнении лишь повышает женственность. Впрочем, если вы хотите сохранить излишки жира…
— В каком смысле: сохранить? — обиделась Марыся.
— В широком смысле. Каноны красоты у всех разные. В Верхнем Йо, например, предпочитают обильных женщин. Горцы полагают, что жена должна согревать мужа зимой. Но мы отвлеклись. Мастер Андреа, вы свободны. Уверен, с годами вы достигнете атлетического уровня вашего наставника, Просперо Кольрауна. Впрочем, не только атлетического…
Смущенный, малефик отвесил поклон и стал одеваться. Сравнение с боевым магом трона привело его в замешательство. Он не знал, комплимент это, или теоретик действительно так полагает. Не хватало еще зардеться, как девица на выданьи, в присутствии группы…
— Методику гееннического займа, которой пользуются некроманты, мы рассмотрим в другой раз…
— Отчего же? Я готова принять участие в демонстрации.
Возле клена, чья шевелюра рдела первым багрянцем, стояла Наама Мускулюс. «Бабье лето» дарило теплом, и доцент собрал группу на свежем воздухе, во дворе университета. Явление Сестры-Могильщицы осталось незамеченным — пользуясь вниманием, прикованным к ее супругу, красавица змеей выскользнула из дверей черного хода.
— Номочка? Я думал, ты дома…
Влип в историю, понял Андреа. Вряд ли Номочке понравится, что муженек голышом щеголяет перед молоденькими студенточками. Малефик не знал, что в историю он влип давно — еще на консилиуме по вопросу душевного здравия Биннори.
Малефик не знал, что в историю он влип давно — еще на консилиуме по вопросу душевного здравия Биннори. А может, и раньше, в миг рождения. Истории ревнивы, они следят за своими участниками так, как не снилось и самой строгой жене.
Хотя кто знает, что снится ночами Сестре-Могильщице?
— Доброе утро, дорогой. Рада, что ты в чудесной форме. Ох, девочки, — Наама перекинула косу через плечо и подмигнула капитанской дочке, — за нашими орлами нужен присмотр! Не успеешь оглянуться, а он на кого-то глаз положил…
Вспомнив специализацию мужа, некромантка поспешила замять тему.
— Итак, методика займа. Повторять без контроля специалиста не советую. А показать — покажу. Сначала укусите себя за палец…
Подавая пример, Наама впилась зубками в указательный палец. Группа дружно вскрикнула, когда из пальца потекла кровь. Три-четыре капли упали на лист бумаги, оброненный кем-то до начала занятий. В воздухе запахло кислой медью. Кровь прожгла бумагу, быстро впитываясь в землю.
Миг, и навстречу из почвы встал красный мак.
Бумага горела вокруг стебля маленьким костром. Лепестки покачивались от дуновения ветра, словно желали превратиться в языки пламени. Черная сердцевина клубилась в венчике, образуя неприятный, шевелящийся сгусток тьмы.
— Прошу всех, кроме меня, молчать, — предупредила Наама. — Звук вашего голоса могут воспринять, как обращение. Занимать — легко, отдавать — трудно. Если в дальнейшем кто-то из вас изберет некромантуру, я подсказажу специалиста по данной методике.
Она присела на корточки, тронула мак ладонью — и резко сжала пальцы, сминая цветок. Сквозь кожу, суставы и сухожилия наружу рванулись лепестки — чистое пламя, без экивоков. Ладонь Наамы горела, обугливаясь и чернея. Казалось, огонь сейчас лизнет пушистый кончик косы, охватит голову некромантки, шалью упадет на хрупкие плечи…
— При достаточном опыте привыкаешь, — со спокойствием, от которого у студентов захватило дух, сказала Наама. — А уж если прошел горнило Чуриха… Мастер Матиас, я завершаю процесс займа. Показать, как отдают долги?
— Спасибо, не надо, — ответил Кручек. — У нас для этого есть отдельное занятие во втором семестре. Если вы согласитесь прийти, я буду рад.
— Предупредите заранее…
Мак сгинул, огонь погас. Ладонью, белой и чистой, Наама помахала в воздухе — некромантка напоминала кузнеца, остужающего раскаленный клинок. Прелестное личико выражало удовлетворение. Демонстрации такого рода очень способствуют повышению нравственности в семье. Когда муж преподает — особенно. Всякие цыпочки, у кого одна заслуга — молодость, трижды подумают, прежде чем встать между львицей и ее добычей.
Ну хорошо, между львицей и ее львом.
Так приятней, дорогой?
— На сегодня достаточно. Теперь вы разобьетесь на подгруппы и под руководством бакалавров, а также мастера Андреа, освоите азы первых двух методик. Общие принципы, действия, накопление…
— Можно вопрос?
Кручек задрал голову. Спрашивала гарпия — все занятие Келена просидела на ветке клена, наблюдая за демонстрантами. Она будто срослась с деревом. Даже Наама, чуткая к мелочам, не обратила на гарпию внимания.
— Спрашивайте.
— Я хочу, чтобы мне разрешили осваивать базовые методики в родной стихии.
— А что, кто-то возражает? — удивился доцент.
Вместо объяснений гарпия расправила крылья и рукой, освободившейся из-под пернатой «накидки», указала в небо. Синий купол был испачкан белилами. На западе, со стороны порта, надвигалась серая мгла — темнея, она клубилась, словно у туч вот-вот должен был начаться период течки. Дракон, выбираясь из пещеры, грозил пожрать «бабье лето». С тревогой шелестели кроны деревьев. Птицы спешили укрыться, одни ласточки стригли воздух, мелькая раздвоенными хвостами.