А капитан лейб-стражи Рудольф Штернблад, обедая в аустерии на перекрестке Возникновения и Троекратной, отсалютовал кружкой портера непонятно кому.
История лукава. Она умеет строить глазки так, что вокруг собирается толпа. О многих успели позабыть, кое-кто и вовсе перебрался в другую историю, но едва наша краля хлоп-хлоп ресницами — вот они, как на подбор. Никогда не знаешь заранее, кто выскочит через миг, бесом из табакерки. Надо быть наготове, иначе история ударит с фланга, возьмет в клещи — хочешь, не хочешь, а как порядочный сударь, обязан жениться. Или хотя бы выслушать до конца.
И лишь потом браниться: где, мол, были мои глаза…
На рынке тем временем царил форменный переполох. Резко спикировав, гарпия пронеслась над землей и когтями птичьих лап ухватила на лету несколько увесистых гранатов. Выйдя из пике, она набрала высоту — и сгинула так стремительно, что у торговцев позже возникли сомнения: «А был ли демон?»
Прыткий мальчуган лет десяти, опомнившись первым, уже тащил фрукты с прилавков и запихивал себе за пазуху. К нему, желая сопляку уйму болячек, кинулись три грозные фурии. Любитель дармовщинки пустился наутек — жизнь возвращалась в обычное русло.
Всего этого Кристиан не видел.
Ужас гнал парня дальше. Мышь, которую настигает голодный кот — вот кто он. Единственное спасение — уйти с открытого места. Спрятаться в норку, забиться под землю. Под Реттией тянется целая сеть старых туннелей и лазов. Соваться туда боялись: в темноте подземелий гнездилось жуткое отребье. Случалось, незваные гости нарывались на безногого вурдалака, ползающего быстрей змеи.
Но внук бабушки Марго готов был встретиться хоть с призраком Пипина Саженного — лишь бы избавиться от преследования.
Мамочки, что мы ей сделали? Чем досадили? За что?!
Он остановился, чтобы сориентироваться. Налево. Точно, налево! Через проходняки, на улицу Головастого Всадника, и там, за памятником кондотьеру Хью — спуск, забранный решеткой, где два крайних прута…
На план действий ему потребовались секунды. Увы, именно этих секунд и не хватило для бегства. В лицо ударил ветер. Гарпия возникла напротив, с яростью загребая воздух крыльями. «Мечтал о встрече, кузарёк? — шепнул в ухо Прохиндей Мориц. — Готов броситься в объятия?»
Кристиан задушенно ойкнул и ринулся прочь — совсем не туда, куда собирался. Он бежал из последних сил. Ноги-вихри, ноги — гири; ноги — колоды… Дворы, обшарпанные стены, лужа помоев благоухает до небес. С мявом прыснул в сторону облезлый котяра. Возле уха что-то с силой шваркнуло в стену.
— А-а!..
Беглец метнулся вправо, не соображая, что гарпия гонит его обратно к площади перед Универмагом. Келена больше не кружила над домами, высматривая жертву. Снизившись, она летела за Непоседой по пятам, лавируя в тесном лабиринте кварталов.
Удар по затылку едва не свалил Кристиана с ног. В глазах помутилось. Шатаясь, он на ходу ощупал голову. Пальцы угодили в липкое месиво. Вечный Странник! Эта сволочь расколола ему череп! Еще шаг, и он упадет, не в силах подняться, а острые когти станут рвать в клочья его тело…
Тупик. Все. Добегался.
— Забирай! — он развернулся и швырнул кошель, который чудом не выбросил по пути, в Келену: гарпия как раз вылетела из-за угла. — Подавись! Не трогай меня… пожалуйста…
Гарпия поймала кошель и приземлилась. Она молчала, равнодушно глядя на Кристиана. Ничего не имело значения: их знакомство, его влюбленность, пустячные разговоры. Воришка попятился, уперся спиной в стену. Выступающий камень ткнулся под ребра. Кристиан ощутил себя фактом, не отягощенным чувствами. Жуткое осознание того, что для гарпии их предыдущие отношения, какими бы ерундовыми они ни были — пух под ветром, дунь и нету, — убивало парня.
— Н-не надо… я ведь отдал!
Склонив голову к плечу, гарпия изучала жертву. Так рассматривают убитую зверушку, прежде чем приступить к изготовлению чучела. Келена по-прежнему молчала. Она словно чего-то ждала. От нее пахло… ромашкой, подумал Кристиан. Да, ромашкой.
— Я… я больше не буду! Я не буду красть у твоих друзей!
— Ты не будешь красть, — согласилась гарпия. — Вообще. Никогда. Ни у кого.
Из-под крыла метнулась тонкая женская рука, крепко ухватив парня за запястье. Хватка у гарпии была такая, что заплечных дел мастер обзавидовался бы.
— Больно!..
— Это чтобы ты запомнил. Хорошо запомнил.
— Я уже!.. запомнил…
— Смотри, не забывай.
Она отпустила его руку, и Кристиан наконец отважился взглянуть в лицо Келены. Лик прекрасной статуи. Сейчас, как полагал он, в этом лице не было ничего человеческого.
* * *
Наплевав на традиции, первокурсники оккупировали выставленный на улицу столик «Гранита наук». Вот уже полчаса они утешали, как могли, несчастную Марысю. Даже зубоскал Хулио, поначалу язвивший насчет «ловли ворон», нарвался на бешеный взгляд Клода, увял и присоединился к общему хору.
— …скинемся, поможем. А потом твой отец денег пришлет…
— Ты ешь, мы еще закажем…
— Вина глотни…
— Его стража поймает…
— Ага, поймает! Держи карман шире!
— Молчи, дурак!.
— …скинемся, поможем. А потом твой отец денег пришлет…
— Ты ешь, мы еще закажем…
— Вина глотни…
— Его стража поймает…